Знание-сила, 2000 № 10 (880) | страница 16

О ее основных занятиях и о ее опоре. 

Говорят, мы слишком увлеченно и пристально вглядываемся в лицо власти вместо того, чтобы заняться куда более важными вещами: опираясь на повседневные проблемы и не ожидая, что кто-то за нас их разрешит, по кирпичику создавать гражданское общество, которое сможет контролировать власть н будет независимым от него.

Может, и правда, пора отвернуться и заняться своими делами.

Но перед этим хорошо бы понять, с кем мы имеем дело.

Игорь Яковенко

Новая российская политическая элита – свежее, формирующееся на наших глазах социально-культурное образование. Она вобрала в себя значительный пласт советской бюрократии, но я не склонен вслед за многими объявлять новый политический класс подновленной версией советского аппарата. Ее кадры, в отличие от номенклатурных, постоянно обновляются, изменились принципы выдвижения наверх. Можно без труда составить значительный список людей самого высокого уровня, которые исчезли с политического горизонта (Шахрай, Полторанин, Хазбулатов, Румянцев). Или сместились на периферию политического процесса (Бурбулис, Рыбкин). Это фигуры знаковые; за их спинами динамика еще более напряженная.

И по культурному уровню, кругозору, жизненным ориентациям, вовлеченности в общеевропейский и глобальный контекст политическая элита новой России разительно отличается от позднесоветской. В государственный аппарат и политическую жизнь пришла масса людей из академической и университетской науки. На наших глазах в большую политику любого уровня пришла масса молодых людей, попавших в школу во время перестройки и вообще не заставших советской реальности, людей, полностью сложившихся в новом яростном мире.

Можно говорить о другом: о печальных традициях российской политической жизни и российской бюрократии. Здесь уже мы сталкиваемся с более тонкими, нежели элементарная преемственность, материями и натыкаемся на механизмы воспроизводства традиционной ментальности, которые не сводятся к «перекрашиванию» вчерашних партократов.

Рядом с политической элитой – людьми, профессионально занятыми управлением обществом, – разворачивается околополитическое пространство. За последние десять лет возникло и исчезло множество политических партий. Складывались и распадались неисчислимые платформы, собирались «соборы», возникали союзы и объединения. В этих маргинальных по существу феноменах находят свою жизнь после политической смерти проигравшие политики, не желаюшие смириться с тем, что их время истекло; но отсюда же и приходят в большую политику. Частью это – форма существования политической тусовки, но одновременно некий питательный бульон для вызревания структур, людей и идей.