* * *
Ресторан роскошен до вычурности. Значит, пошли по пути пускания пыль в глаза? Поздновато до вас это дошло, мсье Бетанкур. Вывод запоздалый и неверный. У Софьи наконец-то ощущение, что она опережает соперника на шаг. И это приятно, черт побери!
— Ты сегодня снова в белом, Софи?
— Мне идет, разве нет?
— Да, идет, — правда, брючный костюм белого цвета не особо демонстрирует достоинства фигуры Софи, что обидно. Но белый цвет действительно выгодно подчеркивает и синеву глаз, и безупречную кожу оттенка сливок, и порочную темноту ее волос. — Ради меня стараешься?
— Конечно, — она улыбается так сладко, елейно, что хочется стереть эту улыбку с ее губ. Вместе с помадой. Поцелуем. Почти нестерпимо хочется. Но вместо этого он безмятежно улыбается.
— Спасибо, польщен. Знаешь, я очень люблю белый цвет.
— Давно ли? — она все так же сладко улыбается.
— Давно, — расслабленно откидывается на стуле. — Я, когда квартиру три года назад купил, дизайнеру одно условие поставил — никаких темных тонов. Желательно все оттенки белого.
— Пятьдесят оттенков?
— Пятьдесят? Почему именно пятьдесят? — искренне изумился Серж.
— Неважно. Забудь. И что? Получил все оттенки белого в квартире?
— Да, — он улыбается довольно. — Очень люблю свою квартиру именно за это. Много белого.
— Судя по описанию, похоже на операционную.
— Нет, не похоже.
— Пока не увидишь…
— Поехали! — Софье показалось, что он даже на стуле подскочил. Так, не расслабляться! — Поехали ко мне, я тебе покажу квартиру!
— Непременно. Но не сегодня.
— Попытаться стоило, — хмыкнул ничуть не обескураженный Бетанкур. — Дизайнер только на прихожей взбунтовался. Или чувство юмора у него такое… извращенное.
— Иии?… Черная прихожая?… В черной-черной комнате…
— Не угадала, — ухмыльнулся Серж. — Красная. И даже красный фонарь там есть.
Софья звонко расхохоталась.
— Ты, наверное, недоплатил ему денег!
— Ничего подобного! Просто он так видел пространство квартиры — ни больше ни меньше! Я первое время в дом заходил и вздрагивал, — Серж улыбается. — А потом привык. Зато бодрит. И столовая тоже алая. Правда, только стены. И, знаешь, после этого начинаешь особенно ценить остальное белое пространство.
— Нет, ты и в самом деле фанатик белого.
— Да, — он кивает согласно. — Факт. Я и в одежде тоже люблю белый. Всегда ношу.
— Что-то незаметно, — Софья окидывает его придирчивым и лишь самую чуточку восхищенным взглядом: синий костюм, жемчужно-серая рубашка, черный галстук. И уж лучше он будет в костюме, чем как в тот раз, когда она видела его в джинсах. Это джинсы во всем виноваты, факт!
