— Терпимо, — он шевелит пальцами, морщится.
— Прости. Пожалуйста, прости!
— Софи, успокойся. И сядь ко мне на колени.
— Тебе будет тяжело!
— Десять минут назад тебя это не волновало.
— Серж…
— Софи! Садись. Ко мне. На колени.
Она вздыхает, но садится. Аккуратно, осторожно, предварительно приведя его белье в порядок.
Берет его руку, начинает разминать тихонько ладонь, пальцы. Господи, у него такие красивые руки — и что она с ними сотворила?! Серж зажмуривается — ощущение покалывания в руках приятно и болезненно одновременно. А она вдруг прижимает его ладонь к губам. Теплые нежные губы к горящей от резкого прилива крови коже — приятно, очень. И Софи так и продолжает: то целует ему руки, то растирает пальцами, то шепчет: «Прости меня, пожалуйста. Я идиотка. Прости».
— Я отомщу тебе…
— Да, конечно, обязательно, — покрывая легкими поцелуями его пальцы.
— Я раздену тебя догола, привяжу к кровати…
— Конечно, милый, — такое ощущение, что она его не слышит, занятая только его руками.
— И буду… — черт, что бы такое придумать? — И буду делать с тобой все, что захочу!
— Да-да, непременно, — бормочет она, растирая круговыми движениями ему ладонь.
— И ты останешься у меня ночевать!
— Разумеется, мой хороший.
Серж открыл глаза и выпрямился в кресле.
— Софи! Про последнее я не шутил!
— Да, я тебя прекрасно поняла, — она наконец-то отвлекается от его рук, смотрит ему в глаза. — Разумеется, я останусь у тебя ночевать. И можешь делать со мной все, что захочешь.
Серж довольно ухмыляется. Виноватая Софи — это прелесть что такое.
Позже, уже ближе к ночи, в его спальне кто-то с кем-то творил все, что хотел. Правда, чьи желания в темноте спальни были главными — определить было крайне сложно. Но Софи действительно осталась у него на ночь.
Шаг семнадцатый. Аффилированные лица
Палача отняли, жандармов отняли… пугают… Свиньи вы, а не верноподданные!
Напрасно Софья не оставалась раньше у Сержа на ночь. Если уж спать с ним — то у него в кровати. Здесь, на огромном Бетанкуровском сексодроме, уворачиваться от беспокойно мечущегося во сне Сержа было гораздо проще. Да и спал он дома, как показалось Соне, спокойнее. А на крайний случай — в этой квартире было куда уйти: несколько гостевых спален и безразмерный диван-каре в гостиной на первом этаже. В общем, Софья, впервые оставшись на ночь в гостях у Сержа, парадоксально, но выспалась. И проснулась, на следующий день, субботним утром, разумеется, раньше Сержа.
Как обычно, Бетанкур спал под утро сном младенца. Софья повернулась на бок, подперла голову рукой. Каждое из их совместных утр начиналось именно так. Она просыпалась раньше и смотрела на него. И не надоедало. Словно каждый раз что-то новое видела.
