— Взгляните, — Ульянов провел над раной лежавшего лупой. — В волосах какие-то блестки. Вроде, от бересты.
Начальник райотдела, инспектор Фроликов и капитан Филиппов опустились на корточки рядом со следователем. В волосах возле раны на голове Дремина и без лупы были заметны белые шелушинки от березовой коры.
— А вокруг — осина, — продолжал Ульянов. — Стало быть...
— Думаешь ударили березовым колом? — спросил Карычев.
— Вроде, — ответил за Ульянова капитан Филиппов. — И похоже, что, как говорится, нам придется плясать. От этого кола. Во всяком случае надо попытаться его отыскать.
— Или пенек от березы, — добавил Ульянов, — на нем, да и на колу могли сохраниться отпечатки пальцев или еще какие-нибудь следы...
— Кол могли и принести, — предположил Фроликов.
— Идти в лес с лесиной? — засомневался Карычев. — Возможно, но маловероятно. Давайте-ка, братцы, прочешите окрестности.
В этот момент Дремин застонал.
— Кто же это тебя, а? — участливо спросил Карычев.
— Не знаю... Шел по дороге — и вдруг словно бревно на голову свалилось.
Ульянов и Карычев помогли ему сесть, прислонили спиной к дереву. Дремин, морщась от боли, начал шарить руками по траве.
— Моя сумка... Там деньги, квитанции...
Сумки не было. Ситуация окончательно прояснилась: разбойное нападение.
— Когда это тебя так? — спросил Карычев.
— Недавно — перед грозой, — еле слышно ответил Дремин и уронил голову на грудь.
— Кузнецов! — позвал Карычев. — Гони машину в больницу! Только смотри, не растряси его по дороге.
Рабочие осторожно подняли Дремина, понесли к милицейскому «газику»...
Лес был густой и болотистый. Участники поиска вымокли до нитки, исцарапались, продираясь сквозь заросли подлеска. Обшарили обширный участок, однако ни пенька от сломанной березы, ни кола не нашли.
— Если где и водится леший, то именно здесь, — ворчал капитан Филиппов, очищая от паутины и налипшей грязи одежду. — Этот кол тут искать — все равно, что иголку в стоге сена. Да и пенька свежего не видно...
Карычев, заложив руки за спину, расхаживал по небольшой поляне, сшибая носком ботинка красные шляпки мухоморов.
— Ишь расплодились!
Ульянов сидел на замшелой валежине и, не поднимая глаз, прутиком ворошил траву. Чувствовал он себя скверно: неудача с розыском кола и сломанной березки подействовала на него угнетающе. Из книг об опытных и бывалых следователях он знал, что те, приступая к решению какого-то сложного или слишком запутанного дела, нередко прибегают к методу так называемой «мозговой атаки». Каждый, кто привлечен к делу и кому предстоит участвовать в поиске, выдвигает любое предположение или высказывает то или иное соображение, даже, на первый взгляд, совершенно нелепое, абсурдное. Потом, при тщательной «промывке», большинство этих предположений, соображений и суждений пойдет в отвал. Зато из тех, что останутся, какое-то и сверкнет, как золотинка, указав, где следует искать основную жилу. Но то бывает в практике знаменитых столичных сыщиков, а здесь — глубинка, заштатный район. Упомяни он о «мозговой атаке», поднимут на смех.
