Я объясняю Баронтини, что я один, что у меня почти нет помощников, что партия нам не помогает.
— Но ведь сам-то ты тоже частица партии, стало быть, ты тоже несешь ответственность за все эти недостатки, — отвечает мне Баронтини.
Снова его ясная, доходчивая логика обезоруживает меня. Мы продолжаем беседовать. Баронтини спрашивает, есть ли у меня на примете какое-нибудь логово нацистов и фашистов. Я отвечаю утвердительно.
— Изготовить мину нетрудно, — говорит Баронтини, — для этого не нужно специальной мастерской. Достаточно найти в какой-нибудь кузнице чугунную, бронзовую или алюминиевую трубку. Затем из этого же металла делаются две крышки той же толщины, что и трубка. В центре одной из крышек просверливается отверстие диаметром в шесть — семь миллиметров с таким расчетом, чтобы через него можно было пропустить фитиль. Фитиль соединяется с взрывателем, трубка наполняется взрывчаткой, ставится требуемый для взрыва «замедлитель» — и мина сделана и готова к употреблению.
Баронтини объяснил все это легко, просто и понятно, словно продолжая нашу беседу, и когда он кончил говорить, я уже хорошо и твердо знал, как изготовить мину.
В тот же вечер Баронтини зашел ко мне с небольшим свертком. Я сразу угадал, что он принес и зачем: после теоретической лекции начались практические занятия. И действительно, в свертке оказались две невинные с виду металлические трубки. Баронтини дал мне последние инструкции о том, как обращаться с такими минами и как ими пользоваться. Это будет моя первая операция с применением взрывчатки.
* * *
И вот наступило 2 января 1944 года — день, намеченный для проведения очередной операции. В полдень я встречаюсь с Андреа и еще одним гапистом. Тем временем Антонио входит в кафе, которое мы выбрали объектом нашей операции, и смотрит, сколько обычно бывает в нем гитлеровцев и фашистов, а мы с Андреа прогуливаемся по Корсо Стати Унити.
Кафе, в котором мы должны провести нашу операцию, находится на углу, между шоссе на Кунео и улицей Сакки. Мимо нас беспрерывным потоком мчатся машины. Их фары ярко освещают то место, где мы решили заложить и взорвать мину. Напротив проходит полотно железной дороги. Повсюду виден народ, раздаются автомобильные гудки, звонки велосипедов, издалека доносятся свистки паровозов. Антонио еще нет, и нам кажется, что уже прошло очень много времени. Мимо нас проходят немцы и фашисты и входят в кафе. Восемь часов вечера. Наконец, Антонио выходит из кафе и сообщает нам:
