Павка любил свои сосновые леса и, наверное, не согласился бы променять их ни на какие иные. Пусть там говорят о красоте березовых рощ и дубовых опушек. Все они, по мнению Павки, не стоили и одного ряда сосен самых красивых и живых деревьев на свете.
Вот они стоят - высокие, ровные, словно бы одинаковые, а на самом деле вовсе не похожие друг на друга. И не только стволами и ветками, а и цветом коры. У каждой сосны, будь то большая или маленькая, своя окраска, свой узор. И солнечным утром свой, и пасмурным днем, и в осеннюю непогодь, и в зимнюю стужу. И шумит каждая сосна по-своему. А вместе все сосны собирают свои шумы в общий дружный шум, похожий на человеческое дыхание. И на шум моря, которого давно нет в этих краях и которого Павка никогда не видел.
"Сосны - как люди, - думал Павка. - Вместе собрались - вроде и похожи все, а посмотришь - каждая на свое лицо".
И еще Павка любил сосновый лес за его особый запах. Это был запах разных дел - плотничьих, сапожных, малярных... Да что там говорить - всех на свете.
Так пахло в их школьной мастерской. Так пахло в домике Егора Спиридоновича, где Павка мог пропадать часами...
2
Большое село Залужье, дворов двести с лишним. И стоит удобно - на скрещении двух шоссейных дорог, по которым ходят большие междугородные автобусы и много машин. И город от Залужья рядом, рукой подать. Но он все время как бы проезжает мимо их села, а если и останавливается, то на минутку - заправить машину бензином, попить воды, перекусить.
В Залужье есть бензоколонка, буфет и элеватор. Павкина мать работает на бензоколонке, а отец - на элеваторе. И, наверное, поэтому их дом пахнет бензином и хлебом.
Павка привык к этим запахам, как к родным. Недаром отец шутил:
- В нашем доме все перемешалось - и старое и новое.
- Разве хлеб - старое? - говорила мать.
- Да нет, не старое. Исконное - хлеб...
Они никогда не сдавали свой дом на лето. Хотя были две комнатки как бы не обязательные и можно было потесниться. Правда, к ним приезжали иногда дальние родственники. Тетка матери из Москвы со взрослыми ребятами. Двоюродный брат отца из города с женой. Но это редко.
- Пусть другие сдают, - говорил отец. - Что, дача у нас, чтоб драть за нее?
Может, мать и думала по-иному, но с отцом не спорила. Она с ним всегда соглашалась.
Но и такие дома в Залужье есть, что тебе гостиница. Для хозяев они чисто доходное дело. Порой сами хозяева хоть и на улицу пойдут ночевать, а дачников впустят. Весь дом сдадут и цену подороже спросят.
