— Плохо прячешь клыки, коротышка, — шепнула она.
— Забавно, — отозвался Линк, не пытаясь скрыть того факта, что ему понравился ее укол.
Пайпер продолжала испепелять его взглядом. Оказавшись так близко, Линк хорошо рассмотрел темную подводку на ее верхнем веке. Она была идеально выполнена.
— Знаешь что, Линк?
Он шумно сглотнул. Внезапная перемена в Пайпер произошла не только на уровне кожи.
Ее энергетика стала мощнее. Как будто вместе с эффектной сумкой «Марк Джейкобс», которую Пайпер выставляла напоказ на планерке, она купила себе новый хребет.
— Да?
— Ты мне не угрожай, — сказала она, и ее тщательно накрашенные губы слегка изогнулись в странной улыбке. — Мы оба знаем, что один из нас, вероятно, скоро останется без работы. Таковы экономические реалии. Но если ты думаешь, что совет в своем решении будет исходить из твоих непревзойденных качеств куратора, то ты сильно ошибаешься.
Линк шмыгнул носом.
— В самом деле?
Пайпер улыбнулась, и в ее глазах сверкнул огонек. Линку стало немного не по себе.
— В самом деле. Так что знай: ты выбрал крайне неподходящее время, чтобы парить мозг Пайпер Чейз-Пьерпонт.
Ла-а-адно. Похоже, после тридцатого дня рождения Ее Чокнутое Высочество совсем съехала с катушек.
Уходя, Линк заметил в коридоре Мэллоя. Он уважительно кивнул, проследил, как Мик входит в открытую дверь Пайпер, а потом прокрался назад и всем телом прилип к стене, чтобы подслушать, о чем говорят внутри.
— Пайпер, — послышался голос Мика. — Нам нужно поговорить.
Сказать «нет» Мику Мэллою оказалось гораздо труднее, чем Пайпер могла себе представить.
Слава богу, что она заучила совет Лебеди, который та давала Офелии: «Оставайся любящей, но неуловимой, теплой и открытой, но непостижимой. Мужчине никогда не должно казаться, что он добился полного успеха. Доступность убивает Загадку».
Но, черт возьми, он был великолепен! Он ворвался в ее студию, как к себе домой, усадил свой восхитительный зад на ее рабочий стол и сложил руки на коленях.
— Надо было позаботиться об этом десять лет назад, — сказал он.
Пайпер благодарила случай за то, что успела сесть и ее ног не было видно за серым, как стволы старых пушек, письменным столом, потому что ее колени дрожали.
— Я сейчас немного занята.
— Ты так и не дала мне тогда объясниться.
Пайпер приложила усилие, чтобы изобразить мягкую, полную таинственности улыбку.
— Объяснения были излишни.
Когда Мик нахмурился, его густые темные брови изогнулись, придав лицу сексуально-задумчивое выражение. Пайпер ничего не могла с собой поделать. Она представила, как Мик лежит под ней в ирландском вереске с распахнутыми жилетом и рубашкой и расстегнутыми нанковыми брюками, а складки ее муслиновых юбок с ажурной вышивкой прикрывают их пылкое соитие.
