И Дженис продолжала успешно осуществлять свой план. Когда Холси попытался проводить ее к ужину, она сказала: «Нет, благодарю вас», — и объяснила это неким ирландским суеверием, о котором ей однажды якобы рассказал отец.
Дженис солгала не моргнув глазом.
— Не видать мне удачи, если я пойду впереди мужчины, не будучи замужем. Лорд Раунтри, не могли бы вы составить мне компанию и проводить к ужину?
Не дожидаясь ответа герцога — или согласия Раунтри, — она взяла графа под руку, а леди Опал ухватилась за него с другой стороны.
Леди Роуз ничего не оставалось, кроме как присоединиться к герцогу.
Миссис Фрайди шла, опершись на руку лорда Ярроу, как и мисс Бренсон, в раздражении глядя на Дженис с выпученными глазами и раздувшимися ноздрями. Когда миссис Фрайди одобрительно подмигнула ей, девушка поняла, что, очевидно, компаньонка осознала суть происходящего, и ее это не беспокоит.
Дженис эта женщина нравилась все больше.
Когда вся компания перешла в столовую, лицо герцога по‑прежнему оставалось бесстрастным, но в нем чувствовалась какая‑то внутренняя напряженность, которая могла бы серьезно напугать девицу с парой неудачных сезонов за плечами. Когда он отодвинул для Дженис стул рядом со своим во главе стола — явно почетное место, — она, как и прежде, ответила отказом.
— Еще один ирландский предрассудок? — растягивая слова, произнес его светлость.
Дженис почувствовала по его тону, что он едва сдерживает раздражение, и у нее мелькнула мысль, не выставят ли ее из дома за столь дерзкое поведение. Обдумывать такую возможность она не стала, заявив:
— Нет, ваша светлость. Никаких предрассудков.
Он продолжал смотреть на нее, очевидно, ожидая уточнений, но ей подумалось, что любое объяснение разозлит его еще больше. Ведь изыскание оправданий и предлогов в некотором смысле свидетельство слабости, не правда ли? Лучше предоставить ее побуждения воображению герцога.
Поэтому Дженис ничего не сказала, а просто заняла место за столом чуть дальше. Лорд Раунтри поспешил сесть слева от нее, а лорд Ярроу уселся напротив. Миссис Фрайди села в конце стола.
— Нет, Ярроу, — коротко сказал герцог. — Садитесь здесь, справа от меня, а вы, леди Опал, справа от него.
Так он указал каждому, где кому следует сесть, за исключением Дженис.
Она восприняла это как победу. Или она права, или теперь он занес ее в черный список и она потеряла всякую возможность привлечь его внимание. Это был риск, конечно, но жизнь в Лондоне уже так долго была до невозможности скучной.
