- Что же делать?
Мирра покосилась на пленного убийцу:
- Вероника, а у тебя есть снадобье, чтобы отправить человека в больницу недели на две?
- Конечно! Любое лекарство можно использовать как яд. А почему ты спра?...Нет! Никогда! Я давала клятву Иппократа!
- Ммм...А у этого Иппократа не было ничего про "в пределах допустимой самообороны"?
- Нет!
- Какое упущение! Ну, тогда у нас нет иного выхода. Прём напролом! Заставим это чучело помочь нам!
- Как?! - воскликнула Джульетта.
- Пока не знаю. Но сейчас выясню. Эй, ты, - обратилась она к Маркусу.
Ответом был злобный взгляд исподлобья.
- В вашей тюряге сидят двое наших корешей. Ты поможешь нам их освободить.
Презрительное "Хфм".
- Иначе мы убьем тебя, я не шучу!
Равнодушное "Гм".
- И всем расскажем, что ты был с нами заодно с самого начала! Твое имя будет покрыто вечным несмываемым позором!
"А эта Мирра не промах, - уважительно подумала Джульетта. - Она ищет его слабое место, подбирает ключ, отпирающий его душу. Как взломщик, методично, одну за другой пробуя отмычки: какая подойдет? Смерти он не боится, это ясно. Честь для него пустой звук.
- А ещё все узнают, что тебя одолели три бабы!
"Бьёт по мужской гордости. А это любопытно".
Маркус было напрягся, но тут же вернулся в прежнее состояние равнодушного чурбака.
- А ещё...ещё мы, пожалуй, вытряхнем в унитаз вот это! - звякнуло стекло. В руках Мирры блеснула банка с хлебными крошками.
"А вот это уже удар ниже пояса".
Его проняло. Глаза потемнели, мускулы пришли в движение.
"Он не понимает её игру, - думала Джульетта, инстинктивно нащупывая ручку сковороды. - Он не осознает, что это лишь цепочка угроз, и на каждую реагирует по-особому. Как инфузория-башмачок. Стимул - реакция, стимул - реакция. Да есть ли у этого существа мозги?!... А может, все наоборот? Может, он давно нас раскусил и прекрасно отдает себе отчет, что все это - лишь пустая болтовня, но иногда просто не может не реагировать, потому что мы случайно, сами того не подозревая, попадаем по чему-то очень личному, по застарелому, болезненному нарыву".
Но даже если эти крошки для него что-то значили, он решил ими пожертвовать.
Мирра нахмурилась и вернула банку на полку:
- Ну что ж, если ты не хочешь добровольно поддаться шантажу, я заставлю тебя подчиниться силой!
Заявление весьма самонадеянное. Маркус ответил на него презрительной усмешкой, которая схлестнулась со зловещей ухмылкой Мирры.
