Мирра покачала головой:
- Чары слабенькие, держатся недолго, зато сил у меня отжирают будь здоров. Ох, мам-моя, мне нужно в душ. Есть у этого чучела чистые полотенца?
Боковым зрением следя за пленником, Джульетта подошла к сидящей на раскладушке Веронике и погладила её по голове. Бедный ребенок!
- Как ты?
- Ничего, - Вероника выдавила улыбку. - Только звездочек на потолке многовато. Дай, пожалуйста, мой рюкзак. Буду играть в доктора.
Невероятно, сколько житейских проблем и затруднительных мелочей сопряжено с ситуациями, описание которых в приключенческом романе занимает всего пару строк! Из уборной доносился шум воды и мелодичное пение Мирры. Вероника на раскладушке звякала разноцветными склянками. Джульетта поставила на плиту чайник, и он заурчал, словно маленький жестяной кот. В буфете нашелся чай, сахар и хлеб, в маленьком охладильнике - маргарин, бекон, помидоры и яйца. К чайнику присоединилась шипящая сковорода, временно покинувшая боевой пост и вернувшаяся к своим кухонным корням.
"Мирра наверняка не откажется от яичницы", - подумала Джульетта, покосилась на пленника и все-таки выложила на сковородку четвёртый кусок бекона.
"В этом все женщины, - размышляла Джульетта. - Нам всегда всех капельку жалко"
Она знала женщин-военных, разбойниц, наемниц, убийц. Эти лихие дамы вырезали целые деревни и глушили пиво наравне с мужиками. Но ни одна, даже самая отпетая женщина, в здравом уме беспричинно не пнёт котёнка. Видимо, это что-то биологическое.
"Ганс и Септимус просто бы прибили этого урода за уши к стене, а мы его тут водим в туалет и кормим ужинами".
Из ванны вышла Мирра и, мельком взглянув на сковородку, с которой на неё таращилась четырехглазая яичница, предупредила:
- Вилку ему не давай.
К кухонным хлопотам подключилась Вероника:
- У него всего одна тарелка! И одна чашка.
- Тарелку дадим ему. Сами поедим со сковородки, - распорядилась Джульетта.- А чай...- она растерянно огляделась.
- Будем пить по очереди! - нашлась Вероника.
- Тут какие-то банки с...ё-мое, что это? А! Хлебные крошки! - голос Мирры гулко отдавался от стенок буфета. - Вытряхнем эту дрянь и заварим чай в банках.
Уютную кухонную атмосферу рассекло утробное рычание:
- Не смейте!
Три женщины разом повернулись к пленнику и, не мигая, уставились на него.
- Не смейте!
Звякнули банки.
- Ладно, не будем, - покладисто откликнулась Мирра, закрывая буфет.
