Время ненавидеть | страница 57
– Сегодня!
– Ночь, Баскаков. Смотрите, ни одно окошко не светится.
Ни одно не светится. И то, где корчилась в танце, а потом в предсмертной судороге Зоя Лапиньш, зайчик-блонда, – оно тоже не светится.
– Завтра.
И – гулкая запирающаяся дверь. И – тишина.
А он не солгал, капитан Гуртовой Виктор Тарасыч. Он ведь так и сказал: заявление от имени Яны Ким…
Долгая дорога в Теремок. Окраина почти. И в машине – Гуртовой, малой Степа Евсеев, коллеги- оперативники. И – Ким.
Долгая дорога пешком – через разъезжающиеся ворота Теремка, по коридорам, минуя локальные сектора, отпирание-запирание, металлическое эхо.
И навстречу – на встречу – долгий путь Бакса.
– Давай-давай, иди-иди! – ряха-блин мгновенно- лакейски чует перемену ветра.
Ну-ну, ряха! Бакс тебе припомнит! Сейчас все прояснится, сейчас он, Бакс, развяжется со всей этой шушерой – и всем все припомнит!
Комната. Замкнутое пространство. Стол, Стулья, Необходимое и достаточное в подобных случаях количество людей.
Ким.
Каменнолицый Гуртовой.
Лихорадочный, возбужденный малой Степа Евсеев: вот какой капитан умница! Сказано, соблюдать особую осторожность? А он, капитан, можно сказать, привел за ручку без эксцессов – и прямиком в Теремок! «Поверил», что она… ну, эта… не она, а сестричка! Браво!
Сотрудники. Протокол. Конвой.
И – наконец-то Бакс. Взгляд разъяренно-обещающий: «Н-ну? Где тут у вас которая?! Сговорились?!».
И – до-о-олгая, до-о-олгая секунда.
Взгляд у сестры Ким все тот же, прежний, бесстрастный.
А у Бакса… Дрогнул. Не то! Не так! Не!..
Крик: то ли «ки-ай!», вдох-выдох.
То ли визг покрышек летящей юзом машины – в пропасть, в пропасть.
То ли предсмертный…
… крик.
И неимоверный, фантастический, невозможный прыжок…
Каратэ: искусство-работа-балет.
Старый папа О, цирковые чудеса.
Стробоэффект на пятачке варьете.
«Кобел» Лева в нокауте.
Бойня в спортзале.
Лицо папы-динамо под водой.
Писк в недрах свалки.
Сразу и вдруг. Вместившись в один миг.
***
И если… Как говорится: «на замедленном повторе ясно видно…». Если рапидно, то – да:
медленно и обреченно, невозвратно валящийся на пол, в небытие – Бакс;
рефлекторные попытки конвоя и оперативников выхватить оружие, исключенное при контактах с подследственными и осужденными;
недвижимый Гуртовой;
потерявшийся малой Степа;
и – поворот головы Ким еще там, еще в воздухе, в прыжке. Лицо. У нее – лицо…
Время ненавидеть… истекло.
Время любить?..
Инь-ян.
Сестра! Сестра!
Конец.
И НИ В ЧЕМ СЕБЕ НЕ ОТКАЗЫВАЙ
«Всегда объясняй, почему женщина поступила так, как она поступила, и тогда тебе не придется объяснять, почему она поступила не так, как ты предполагал».
