– Ка-акие го-ости! Ка-акие го-ости!
– Может, поедем, товарищ капитан?
– … – нет, досидит Гуртовой. Неизвестно что высидит, но досидит. Тарабаня пальцами по стеклу.
– Бутерброд будете? С майонезом!
– … нет, не будет. Хотя нет у Гуртового язвы. Просто сыт. По горло!
А шоу между тем идет к концу.
Уже усталость. Бурное дыхание. Капли пота.
Короткая передышка в гримёрной-уборной. Припудривание. Руки-плети.
Массирование лодыжек. Асексуальная обнаженность. Проветриться бы.
– Девки, пора! чтоб их всех!!!
И стайкой – на выход. Сначала кордебалет – Яна чуть позже. «Звезда» должна затмевать, пусть кордебалет до поры до времени померцает, минуту – другую..
– Девки!!! На выход!!!
– Идем, идем! Чтоб вас всех!!
И последняя, покидающая гримерную-уборную, обернувшись в дверях, вроде внезапно осененная:
– Да! Яна! Я с тобой хотела кое о чем…
Блонда-зайчик, Нимфоманка с фригидным взглядом.
– Ты же не обиделся, дорогой? Я тебя не обидел? Скажи, дорогой! – сердобольно беспокоился Наджаф.
– Ты меня не обидел, – успокоил Бакс.
– Я тебя не обидел, да. Но ты не обиделся? – модулировал голосом Наджаф.
– Ты меня не обидел, – отмодулировал Бакс в ответ.
Слушать и слышать – разные вещи. «Меня невозможно обидеть!» и «Я на тебя в обиде!» – разные вещи.
Наджаф умел и слушать и слышать. Однако полагал себя в достаточной силе, чтобы не быть никем обиженным, но быть на кого-то в обиде.
Неспешная, негромкая беседа в кабинетике кончилась. Кончилась ничем. Не договорились. Все уже встали, блюли неписаный протокол, обмен прощальными кивками, паузой, показным дружелюбием и необязательными, но необходимыми любезностями.
– Твой человек – хороший человек. Пусть когда хочет приходит. Я разве возражаю? Я не возражаю. Гостем будет.
– Спасибо, хозяин.
– Тебе спасибо, дорогой. Твои слова дорогого стоят!
– Они очень дорогого стоят, Наджаф.
– Ва! Мы не бедные, отплатим по полной. Твоим здоровьем клянусь, дорогой! И твоим тоже, ма-альщ-щик… – сально ухмыльнулся юристу-Юрии. Мальщик, конфетку хочешь? Очень тугое молчание. Чиз-смайл. Чужая территория. Сегодня, пока, сейчас – чужая. Чи-из.
– Шутка такая! – пригласил к смеху Наджаф.
– Смешно! – согласился Бакс. Животики надорвать! – вежливо поддержал Юрия.
– Ге-ге-ге! – вдруг отреагировал Бодя. Насчет «животики надорвать» – это он всегда готов хоть кому.
Вот только территория чужая.
И Наджафу смешно. И джигитам Наджафа смешно.
Смеется тот, кто смеется последний. Последний раз.
Дорогие гости, не надоели вам хозяева?
