Кюне, в частности, писал своему начальнику следующее: «Мванга категорически отказывался принять английский флаг, многократно отклоняя это предложение. Петере, как рассказал мне Мванга, якобы сказал ему, что вскоре Уганда получит немецкий флаг и он должен обороняться до последней капли крови. Он очень высоко ставит немцев: когда я показал ему портрет нашего обожаемого кайзера Вильгельма II, он сказал мне: „Да, от этого могущественного кайзера вадойчи (немцев, на суахили. — А.Б.) я хочу получить флаг“»>{37}.
Мванга, конечно, менее всего хотел установления чужеземного господства над Бугандой. Ему нужно было любым способом избавиться от Лугарда. Но немцы не оказали ему помощи: в Берлине в то время не хотели столкновений с Лондоном.
Но вернемся к Лугарду, который понимает, что кабаку необходимо вернуть, о чем пишет в Лондон: «Ситуация критическая, тем более что я вижу совсем мало надежды на то, что сумею заставить короля вернуться, а если он не сделает этого, маленькая партия (протестантская) наших союзников постепенно улетучится и дезертирует к королю»>{38}.
Ему же не остается ничего иного, как обратиться с письмом к германским властям в Восточной Африке, в котором он просит обеспечить безопасность Мванги и вернуть его в Буганду, а также задержать у себя епископа Хирта, который, как он полагает, оказывает влияние на Мвангу и не дает ему вернуться. Сам Мванга, уверяет Лугард, «очень хочет вернуться». Англичанин выражает готовность пойти на компромисс, обещая «вернуть ему все права и прежнее влияние». В таком же духе он пишет и Мванге.
А что же Мванга, поддался на эту удочку? Поддался. Не найдя ни помощи, ни сочувствия у немцев (в отличие от Лугарда), в конце марта 1892 года он вновь оказался в Менго. Причем, по свидетельству современника, одного из Белых отцов, с тех пор «он стал похож более на пленника, чем на кабаку Буганды».
Впоследствии Мванга писал: «Я получил множество писем от капитана Лугарда и протестантов, в которых меня просили вернуться и писали, что я смогу выбрать любую религию, которая мне понравится. Но когда вернулся, все католики были изгнаны, да и мои слуги тоже. Никого не осталось, кроме меня, и протестантские вожди приходили каждый день и уговаривали стать протестантом».
Выхода не было. Мванге пришлось и стать протестантом, и подписать 11 апреля 1892 года новый договор с Лугардом, окончательно закрепивший господство компании в Буганде. С этого момента он оставался кабакой лишь номинально, у власти укрепилась покорная англичанам олигархии бами-протестантов.
