Алиса в Зазеркалье | страница 48



— А музыка вовсе не его изобретения, — подумала Алиса. — Я эту музыку знаю. Это песня «Я все вам отдал, все, что мог…».

Она стояла и внимательно слушала Рыцаря, но рыдать — не рыдала.

Я рассказать тебе бы мог,
  Как повстречался мне
Какой-то древний старичок,
  Сидящий на стене.
Спросил я: «Старый, старый дед.
  Чем ты живешь? На что?»
Но проскочил его ответ
  Как пыль сквозь решето.
— Ловлю я бабочек больших
  На берегу реки,
Потом я делаю из них
  Блины и пирожки
И продаю их морякам —
  Три штуки на пятак.
И в общем, — с горем пополам,
  Справляюсь кое-как.
Но я обдумывал свой план.
  Как щеки мазать мелом,
А у лица носить экран.
  Чтоб не казаться белым
И я в раздумье старца тряс.
  Держа за воротник:
— Скажи, прошу в последний раз,
  Как ты живешь, старик?
И этот милый старичок
  Сказал с улыбкой мне: —
Ловлю я воду на крючок
  И жгу ее в огне,
И добываю из воды
  Сыр под названьем бри.
Но получаю за труды
  Всего монетки три.


А я раздумывал — как впредь
  Питаться манной кашей.
Чтоб ежемесячно полнеть
  И становиться краше.
Я все продумал, наконец,
  И, дав ему пинка, —
Как поживаете, отец? —
  Спросил я старика.
— В пруду ловлю я окуньков
  В глухой полночный час
И пуговки для сюртуков
  Я мастерю из глаз.
Но платят мне не серебром.
  Хоть мой товар хорош.
За девять штук, и то с трудом,
  Дают мне медный грош.
Бывает, выловлю в пруду
  Коробочку конфет,
А то — среди холмов найду
  Колеса для карет.
Путей немало в мире есть.
  Чтоб как-нибудь прожить,
И мне позвольте в вашу честь
  Стаканчик пропустить.
И только он закончил речь,
  Пришла идея мне:
Как мост от ржавчины сберечь,
  Сварив его в вине. —
— За все, — сказал я, — старикан,
  Тебя благодарю,
А главное — за тот стакан,
  Что выпил в честь мою.
С тех пор, когда я тосковал,
  Когда мне тяжко было,
Когда я пальцем попадал
  Нечаянно в чернила,
Когда не с той ноги башмак
  Пытался натянуть,
Когда отчаянье и мрак
  Мне наполняли грудь,
Я плакал громко на весь дом
  И вспоминался мне
Старик, с которым был знаком
  Я некогда в краю родном,
Что был таким говоруном,
  Таким умельцем и притом
Незаурядным знатоком —
  Он говорил о том, о сем,
И взор его пылал огнем,
  А кудри мягким серебром
Сияли над плешивым лбом,
  Старик, бормочущий с трудом,
Как будто бы с набитым ртом,
  Храпящий громко, словно гром,
    Сидящий на стене.

Пропев последние слова своей баллады, Рыцарь подобрал поводья и повернул Коня.

— Тебе осталось пройти лишь несколько шагов, — сказал он. — Спустишься под горку, перейдешь ручеек — и ты Королева! Но ты подождешь и помашешь мне вслед? — прибавил он, увидев, что Алисе не терпится перепрыгнуть через последний ручеек, отделяющий ее от заветной цели. — Я тебя долго не задержу. Как увидишь, что я доехал до поворота, махни мне платком. А то я боюсь совсем упасть духом.