— Ты не пробовала искать что-нибудь безопасное, например деньги? — сочувствовала мне Седа Самсоновна, услужливо наливая четвертую кружку компота.
— Пробовала.
— И как?
— Плохо!
Кто ей сказал, что искать деньги безопасно? Мне однажды хватило, едва ноги унесла!
— Не плачь, все образуется.
Ага, если живая останусь!
— На меня начальство орало! И саперы! И не виноватая я, что нахожу всякую дрянь! — продолжала я реветь. Это все дети виноваты, между прочим, а не я, но какой спрос с пятилетних? А я вот она, орите на меня, люди добрые, меня мама в детстве орать в ответ не научила.
— Да, саперы были сильно недовольны, сказали, что до утра будут сад обыскивать. А на методиста с заведующей не сердись, что взять с недоразвитых. Не ты ведь эти снаряды закопала.
— Зато я откопала! Не везет мне не в деньгах, ни в работе!
— Ничего, зато в любви повезет. Станешь старше, окончишь университет, а уже когда исполнится тебе года двадцать два — двадцать три, то и любовь подоспеет!
Я после таких слов вообще зарыдала в голос. Сказать им, что мне двадцать семь? Тогда вообще решат, что конченая неудачница, жизнь прожита зря. А что, разве не так? За десятком детей уследить не могу.
Реветь мне пришлось недолго. Начали приходить родители забирать детей. Были они нервные, испуганные, а увидев на детской одежде нашивки из старой простыни с написанными маркером анкетными данными, впадали в тихий ужас. Бабушку Димы и Вадима вообще пришлось отпаивать остатками компота. Родители прижимали к себе детей, словно год не виделись, и разговаривать со мной не стремились. Поскольку поговорить с ними мне надо было очень-очень, то пришлось привязываться, улыбаться, рассказывать, что я новый воспитатель, прикидываться глупой, спрашивать, кто приведет и заберет детей завтра, кто забирал вчера, чтобы я по незнанию и из-за плохой памяти не отдала детей чужим дядям и тетям. На память не жалуюсь, но говорить-то что-то надо.
— Папа, это новая воспитательница Миля Никсовна! — едва завидев своего папу, закричала Катя Агафонова.
— Кто?!
— Нет, то есть Мика Никишевна!
— Где их берут с такими именами? — переведя взгляд с меня на Седу Самсоновну, тихо пробормотал папа, недооценив мой музыкальный слух.
Женечка Королькова собрала вокруг себя оставшихся детей и принялась рассказывать им сказку собственного сочинения, куда впихнула всех известных ей героев от Красной Шапочки до инопланетян.
— Какая способная девочка, — решив поддержать творческое начало в ребенке, похвалила я девочку. — Ты когда вырастешь, станешь писателем?
