— Ты же знаешь, я бы пошла за тобой на край земли, если бы могла, — проговорила Мэдисон, глядя на Изольду влажными от слез глазами. — Я бы сделала что угодно, только бы помочь твоему малышу, но не могу больше думать только о себе. Я должна спасти Арвен, и, если это означает… — Она закрыла глаза. — Я думаю, нам нужно разделиться.
— Этого делать нельзя, — сказал Гару.
Мэдисон возмутилась:
— Я не стану подвергать Арвен опасности…
— Я не сказал, что ты должна, — прервал ее Гару. — Я утверждаю, что нам нужно убираться из опасной зоны всем вместе. — Изольда хотела возразить, но Гару повысил голос. — Я знаю, ты хочешь помочь своему сыну, но ваш план трудновыполним в любом случае. Если вы сумеете прорваться через армию Партиалов, если вы найдете эту лабораторию, если Нандите удастся вылечить мальчика — слишком много «если». Это совершенно не осуществимо. Отправляйтесь с нами на юг: мы уберемся подальше от взрыва и найдем другой способ помочь малышу…
— Если мы промедлим так долго, он умрет! — крикнула Ариэль.
— Не так громко, — сказала Хочи. — Мы стараемся оставаться незамеченными.
— Мы никогда не найдем другую такую лабораторию, как на острове Плам, — ответила Изольда. — Она независимая и автономная и была построена для того, чтобы работать с заболеваниями. Если мы хотим спасти Хану жизнь, то сможем сделать это только там.
— Нам следует разделиться, — сказал Сенатор Хобб с мрачным видом, и Ариэль увидела в нем частичку старого Хобба, харизматичного лидера, который провел остров через худшие дни гражданской войны. Хобб посмотрел на Гару. — Бери своих жену и ребенка и всех, кто захочет пойти с вами на юг. Присоединитесь к остальным беженцам и убирайтесь с острова. Я отведу Изольду и Нандиту в их лабораторию, и мы догоним вас, как только сможем.
— Вы умрете, — произнес Гару.
— Тогда я умру, защищая своего сына, — сказал Хобб. — Это стоит того.
— Я остаюсь с Изольдой, — проговорила Ариэль.
Хочи кивнула.
— Я тоже.
— Значит, я тоже остаюсь, — сказала Кесслер и посмотрела на Хочи. — Я, понимаешь ли, тоже мать.
— Это не одно и то же, — возразила Хочи, но Кесслер покачала головой.
— То, что ты мне не особенно нравишься, не значит, что я не люблю тебя, — произнесла Кесслер. — Я растила тебя десять лет. Ты моя дочь, как бы ты к этому ни относилась.
— Прости, Изольда, — сказала Мэдисон, утирая слезы. — Я сожалею, что не могу пойти с тобой.
— Защищай Арвен, — проговорила Изольда. — На твоем месте я сделала бы то же самое. Все в порядке.
