— У тебя есть что-то конкретно?
— Вот, послушай. Один инженер из какой-то строительной фирмы сделал изобретение, ну, какой-то там регулятор для строительных кранов. Но у него оказалось много сложностей с внедрением изобретения и стоило это порядочно. Тогда инженер попросил заем, а также заложил свой дом. А тут наш коммерсант взял и скупил какое-то количество его краткосрочных залоговых квитанций да и потребовал от инженера немедленной уплаты. И еще пригрозил, что сделает его банкротом, если тот не продаст ему свое изобретение. В конце концов инженер оказался вынужденным продать ему все свои права на изобретение за сумму, которая едва-едва покрывала его расходы. А коммерсант потом заработал порядочные денежки, продав его изобретение какому-то третьему лицу. Ну и, конечно, инженер не был в восторге.
— Я думаю! Так, а кроме этого у тебя ничего нет?
— Инженер утверждал еще, что коммерсант применял настоящий шантаж по отношению к одной женщине, своей служащей. Он угрожал ей, что заявит на нее в полицию за недостачу в кассе фирмы, если она не согласится на определенные предложения личного порядка со стороны нашего коммерсанта.
— Ты это проверил?
— Нет, к сожалению. Два года назад она переехала в Испанию.
— Может, она и за границу перебралась в связи с этими неприятностями?
— Да, похоже на то.
— А коммерсант, он так и не заявил в полицию относительно растраты?
— Нет, воздержался.
— Интересно, почему?
— Опасался, наверно, что во время расследования могут заинтересоваться его собственной персоной. Да и какой ему смысл, если она все равно уехала за границу. Вполне возможно, он был человек не мстительный, а лишь жестокий и беспощадный. И то только когда дело касалось какой-то выгоды для него лично.— Сюндман прервал себя и заглянул в свою черную записную книжечку.— Да, вот, пожалуй, и все, что мне удалось разузнать.
— Хорошо. Что у нас еще?
— А еще у нас есть национальный шведский флаг,— ответил Сюндман,— он был нарисован на динамитном патроне на Карлавеген, сто одиннадцать, ну, на том, что не взорвался.
— Так, так.
— Не знаю только, что он, собственно, означает. И чем может нам помочь. Не очень-то много от него проку. Не исключено, что тут замешана политика,— вообще, во всех этих взрывах. Здесь может быть и социалист, которому этот флаг не по нутру, и патриот, в такой вот форме воспевающий наш флаг... Что если все это просто шутка?
— А не можем мы как-нибудь за этот флаг зацепиться?
— Обследовать перо и всякое такое? Нет, едва ли. Шариковые ручки слишком массовая продукция.
