Возмездие обреченных | страница 40



— А сейчас нам можно открыть коробки? — спросил Виктор.

Папа кивнул, и мы разодрали бумагу. Это были галстуки. Проникнуться чувством признательности было крайне трудно, но Мама заставила нас поблагодарить Фреда. В Бабушкиной коробке оказалась черная шаль. Она была сильно растрогана, когда накинула ее на плечи.

— Спасибо тебе, figlio mio, — вымолвила она, и слезы брызнули из ее глаз. — Тысячу раз тебе спасибо.

Тут она заметила Папу.

— О, Фредерико, это Бог сделал тебя моим сыном вместо него. За сорок пять лет я ничего не получила от него, кроме ночного горшка.

Маме достался серый шерстяной жакет. Она надела его, застегнула на пуговицы, провела руками по искрящейся поверхности и расчувствовалась.

— А как насчет угощения нашему другу? — поинтересовался Папа.

Его вопрос вызвал бурное оживление. Мама и Бабушка бросились устраивать дорогому гостю место у стола. Мама достала тарелку из праздничного китайского сервиза, а Бабушка убежала к себе в комнату и вернулась с льняными салфетками. Папа сходил в подвал за вином.

Тут Карло увидел что-то за окном на улице.

— Смотрите! — вскрикнул он.

Прямо перед нашим домом был припаркован новый «Паккард» последней модели. Огромный, черный и такой новенький, что казался большим блестящим животным. Это был автомобиль Фреда Бестоли. Он купил его днем, несколько часов назад. Мы выбежали на улицу и тщательно обследовали покупку, распахивая двери, давя на все кнопки и бибикая. Никто из нас никогда не ездил на такой новой машине.

— Давайте попросим его, — предложил Виктор.

Фред сидел за столом. Перед ним — тарелка с фаршированным перцем и стакан вина. Рядом — Мама и Бабушка. Папа сидел напротив. Мы попросили покатать нас на новой машине.

— Нет, — сказал Папа.

— Мы не тебя спрашиваем, — сказал Карло.

— А я вам отвечаю — нет.

Но Фред был великодушен.

— Конечно, я прокачу вас немного.

— Они угробят твою машину, — сказал Папа.

— Как это? — удивился Фред.

— Не знаю. Они найдут способ…

В конце концов Папа все-таки согласился, однако поставил нам одно непременное условие: мы должны были «подготовиться». Это означало, что нам надо было переодеться в праздничную одежду и повязать галстуки.

— Для чего?! — изумился Виктор.

— Никто в таком виде в новой машине не поедет, — отрезал Папа.

Мы посмотрели друг на друга. Мы были в чистой хлопчатобумажной школьной форме. Зачем переодеваться? Какая-то глупость. Но спорить с ним было бесполезно. Или мы «подготовимся», или никуда не поедем.