Лицо русалки было разрисовано серебристой краской… «Однако… как я ее узнаю, когда вернусь?..»
Вот теперь Амиру уже по-настоящему было плохо. Он встал из-за стола:
— Pardon… Вынужден… вынужден отлучиться.
Покачиваясь, он пошел между столами… Обведенные черным глаза, зеленоватые щеки, огромные карминные, алые, багровые рты… Грим делал знакомые лица неузнаваемыми. Все эти рожи плыли мимо него, и он не узнавал никого, а ведь здесь были его хорошие друзья, приятели, знакомые…
Привет, дорогая… Даже бывшие любовницы… Приходилось останавливаться, разговаривать, выпивать… Но его не интересовали бывшие. Он хотел вернуться к русалке…
«Как же я ее узнаю… Ах вот что… Я найду ее по сетям и по этому… что под сетями, — облегченно подумал Амир, выбираясь из зала. — Я запомнил».
В дверях он застрял на некоторое время, продираясь сквозь стайку мужчин, обступивших Ивана-царевича и без зазрения совести с ним кокетничающих… Но мужчины сегодня Амира не интересовали… Наконец он все-таки вышел из зала…
Но почему-то он попал не туда, куда нужно… а в какой то полутемный коридор… Возможно, здесь уже начинались служебные помещения… Возле светящегося прямоугольника открытой двери стоял парень в форме официанта и, прислонясь к косяку, курил. Амир вдруг посмотрел на него с надеждой… Туалет он найти отчаялся, и теперь его планы, резко, как это бывает у пьяных, переменились.
Еле удерживаясь на ногах, Амир остановился возле официанта.
— Чашку чая…
— Не положено.
По правилам сегодняшней вечеринки посетителям не подавали горячие напитки: ни чай, ни кофе — только выпивку. Ресторан счел, что при большом скоплении народа и толкотне горячие сосуды могут быть опасны. Официанты просто не смогут лавировать с ними в бурлящей толпе.
— Чашку чая.
— Нам не разрешено подавать.
Амиру казалось, что если он не сделает сейчас глоток крепкого горячего чая, то просто умрет.
Официант загасил окурок и теперь стоял перед Амиром навытяжку.
— Чашку чая!
Официант покачал головой. Ему было жаль этого пьяного, смертельно бледного человека, но он знал, что на кухне ему не дадут даже пакетика чая и что его самого могут за это в два счета выставить с работы — хозяином ресторана был американец, и он не любил, чтобы его распоряжения нарушались.
Амир вытащил из кармана стодолларовую купюру и протянул парню… Тот исчез… И через пять минут появился с чашкой кипятка…
Это был самый дорогой кипяток, который ему когда-либо приходилось подавать.
Амир, обжигаясь, сделал маленький долгожданный глоток…
