Оба понимали, что в таких условиях больше десяти дней не протянуть. Для заболевших этот срок сокращался вдвое.
Дети устали плакать, и лишь изредка по ночам тихо всхлипывали. Люди не ждали помощи извне. На себя надеяться было нельзя – ослабшие, измученные, голодные пассажиры не смогли бы оказать мало-мальски серьезного сопротивления. Вдобавок ко всему угнетающе действовали на психику низкие тесные своды пещеры. За последние сутки несколько человек впадали в истерику, так что приходилось с большим трудом их успокаивать. Большинство заложников теряли веру в себя, впали в болезненную апатию. Если в начале их заключения и были какие-то разговоры, споры, догадки, то уже через день они беседовали вяло, по инерции, а теперь и вовсе прекратили общаться. Большинство смирилось со своей участью и пассивно ожидало смерти.
Этим утром что-то было не так. Дмитрий попытался разобраться с новым ощущением, но ничего не получалось – все те же стены, тот же мрак, то же тяжелое прерывистое дыхание больных людей.
Наконец, он вспомнил, отчего проснулся. Те двое суток, которые они провели в заключении, прошли в полной тишине. Лишь изредка откуда-то сверху доносились гортанные вскрики, если командир у входа в пещеру слишком громко отдавал приказы, или слышались редкие выстрелы тренирующихся боевиков.
Сейчас пещеру наполнил едва различимый шум, глухой гул. Дмитрию даже показалось, что стены и пол слегка подрагивают. Этот гул был даже не столько слышим, сколько осязаем, воспринимался всем телом.
– Миша, – Дмитрий толкнул в бок товарища. – Ты слышишь?
Прошло полминуты. Михаил, казалось, не понял вопроса. Он приподнял голову и зашелся в нахлынувшем приступе кашля.
– Бронетехника, – тихо сказал он, откашлявшись.
– Что?
– Бронетехника, – повторил Михаил, – они перемещаются, а под землей это хорошо чувствуется, тем более что здесь скала – сплошной камень.
– С чего бы это? – Дмитрий задал наводящий вопрос, пытаясь втянуть друга в разговор.
– Кто его знает. Учения, может, какие-нибудь. Прямо как в регулярной армии…
– Да ты подумай – какие учения. Зачем им соляру зря жечь? И что они теперь будут делать? Стрелять друг в друга холостыми зарядами? Бред!
Дмитрий немного помолчал, но товарищ не произнес ни звука.
«Неужели ему все равно? Неужели он как и остальные?..»
– Я вот что думаю, – Дима наклонился к самому уху Михаила, переходя на шепот. – Они готовятся или к обороне, или к наступлению.
– Брось. С кем им воевать здесь? Власть в Кабуле давно о них забыла. У американцев другие заботы…
