– Тут план лагеря… заложники…
– Я тебя ни в чем не виню, ты много сделал. Благодаря тебе у нас сейчас все козыри, – Лавров чувствовал, как сердце у него сжалось, он смотрел на Загорского.
– …я не хотел… – он открыл глаза.
Это были последние слова Алексея. Мышцы его лица в один момент замерли. Серые глаза отражали светлое небо. Такой полной отрешенности от всех земных проблем, такого спокойствия в глазах мертвеца Лаврову еще никогда не доводилось видеть. Из уголков рта все еще струилась кровь.
– Это ты меня извини, Леха, что не поверил тебе сразу, – Лавров закрыл глаза подполковнику.
Встав, Лавров поднял «Кипарис» к небу. Он вслушивался в короткую автоматную очередь, которая эхом пронеслась по окрестным горам. Забросив автомат за спину, Лавров еще раз взглянул на Алексея и, больше не задерживаясь, быстрым шагом направился к дороге.
«Они ответят за все. Каким же я был дураком, Лариса обвела вокруг пальца всех», – Лавров прокручивал в голове сказанное Загорским перед смертью.
И тут он услышал знакомое потрескивание рации, оно и прервало размышления майора. Панов сумел починить аппарат.
– Я уже сообщил, что мы живы, – скороговоркой пробормотал сержант, – а вас хочет наш общий друг услышать.
– Прием! Прием! – Лавров сразу же узнал ненавистный ему голос, это был чекист.
– Да, я слушаю, – майору не хотелось отвечать, но куда же денешься.
– Где контейнер со штаммами? – сразу перешел к делу Вежновец.
– У нас, – сухо ответил майор Лавров.
– Срочно возвращайся на аэродром, – раздалось в динамике, – срочно, – повторил капитан ФСБ.
– На чем? Машина взорвана. Со мной раненый, – громко прокричал Лавров, давая понять чекисту, что он не собирается тут же брать под козырек.
– Меня не волнует. Бросай раненого и добирайся до аэродрома, – прошипел Вежновец.
– Не слышу. Говорите… – ответил Лавров и добавил: – Пошел в… – майор со злостью выключил рацию.
– Круто… товарищ майор.
– Надо отсюда выбираться, – сказал майор.
– Это вы стреляли? – Панов смотрел на кейс.
– По дороге расскажу. Я заполучил кейс и план лагеря боевиков, – сухо добавил Батяня.
По выражению лица майора, сержант понял, что лучше не расспрашивать командира об этом.
