— Думаю, это не просто инстинкт, Шания, — выдохнул он мне в волосы.
Начало мне пришлось по душе. Хочу еще.
Ободряюще погладила Сайджела по руке. И он продолжил:
— Когда долго тебя не вижу, возникает потребность пойти и отыскать.
Хорошо!
— Это называется 'скучаю'.
И я положила голову ему на плечо.
А император продолжил говорить:
— Я нуждаюсь в том, чтобы ты постоянно находилась рядом. Когда мы не можем найти общий язык, и ты уходишь, мне становится… очень неспокойно и некомфортно. Возникает потребность увидеть тебя, чтобы знать, что ты не сбежала. Бывают моменты, когда не могу думать ни о чем, кроме тебя.
— Наверное, это можно назвать 'тоскую'.
И я подняла руку вверх, доставая до его лица и ободряюще поглаживая. А сама продолжала смотреть на звезды, затаив дыхание.
— Шания, ты для меня значишь гораздо больше, чем кто-либо другой. Ты самая красивая и самая лучшая во всем. Если бы имелся хотя бы малейший шанс избежать помолвки, поверь, я бы сделал это… А еще, я никогда не испытывал такой жажды контакта с женщиной. Только с тобой.
— Будем считать, что ты 'восхищен мною' и еще… 'хочешь меня до безумия'.
Конечно, в голове крутились и другие варианты, но почему-то решила выбрать именно эти. А в качестве поощрения медленно провела рукой по его бедру. В ответ Сайджел теснее прижался к моей пятой точке. А затем выдохнул мне в шею:
— Значит, я скучаю и тоскую по тебе, восхищен тобою, а еще хочу тебя до безумия. Правильно?
Еще как!
— Правильно.
Повернулась к нему и, сцепив руки за шеей, наклонила его голову вниз, впиваясь в губы жадным поцелуем. Как же приятно! Оторвалась, но далеко не отстранялась:
— Ммм, ты находишь меня вкусной? — не могла не спросить.
Его глаза засверкали еще сильнее:
— Никогда ничего не пробовал вкуснее.
О да, малыш! Ты, безусловно, сдал этот экзамен!
И с той ночи я стала полноценной эланией своего манульца. Вернее, в эту красивую обертку я просто завернула свой статус любовницы.
Не знаю, осуждает меня кто-то или поддерживает, не важно. Я снова купалась в счастье! И каждый раз отдавалась императору, будто в последний.
Не думайте, что я полностью смирилась. Это вряд ли. Где-то на краешке сознания пульсировала мысль о том, что меня надолго не хватит, что рано или поздно снова сорвусь. Но я гнала эту мысль подальше. Мне до упомрачения нравилось находиться в том раю, в котором я пребывала. Я нанизывала на нитку каждое мгновение, проведенное с Сайджелом, будто собирая для себя счастливые бусы. Хотя, опять же, понимала, что когда-то, возможно, мне захочется на них просто взять и повеситься.
