Я купила книги, которые ты любила, подчеркнула строки, которые ты читала мне. Я носила только ту одежду, которую ты мне подарила. Я попросила консьержа снова повесить табличку с твоим именем у двери — он посмотрел на меня, как на человека, который так ничего и не понял. Которому нужно все снова рассказать с самого начала, потратив еще кучу времени. Я достала из шкафа твою чашку, пила и ела из нее, но это не помогло. Ты не исчезла, не растворилась.
Я свернулась калачиком на полу и подумала, что не могу выкинуть твои вещи, но и держать их у себя тоже не могу. Первый раз с тех пор, как все случилось, я не знала, что делать с тобой, с собой, с постелью, в которой я не спала уже несколько месяцев. Я думала, что, казалось, эти месяцы не кончатся никогда, и что они пролетели как один миг. Улетели в пропасть. И на дне этой пропасти — ты. А я сидела на краешке, болтая ногами. Я только это и делала целыми днями. Сидела и болтала ногами.
* * *
Меня ослепляет свет фонаря. Он то приближается, то отдаляется за мутным стеклом. Проникает в машину, шарит по салону. Обыскивает. Я выпрямляюсь на сидении. Это патруль. Наверное, мы выглядим подозрительно, уже несколько часов стоим на площадке. Мужчина стучит по капоту, что-то кричит. Пытается понять, есть ли в машине кто-нибудь. Пробует открыть дверь, злится, он похож на раненого зверя. Я сигналю. Стук стихает, свет фонаря растворяется вдали.
Мне нужно просто завести мотор и уехать, но я не могу пошевелиться, не могу говорить, дыхание насекомым застряло у меня в горле. Я беру твою руку и просовываю себе между ног, думаю о том, что мне хотелось бы почувствовать на себе твой взгляд, прямо сейчас, чтобы ты смотрела на меня — вот чего мне больше всего не хватает. Я закрываю большим пальцем обручальное кольцо, пытаюсь понять, что я чувствую, сколько я без этого продержусь.
Очень холодно, у тебя окоченели пальцы. Я беру их в свои, подношу к губам и засовываю в рот. Сижу так, с твоими пальцами во рту, долго, потом с силой отталкиваю тебя. Я не могу прикасаться к тебе, смотреть на тебя, я чувствую почти отторжение. Я хотела бы, чтобы ты исчезла. Чтобы твое имя было всего лишь именем, просто словом, чем-то безобидным. Чтобы больше никто не спрашивал меня о тебе, чтобы меня оставили в покое матери, отцы, друзья, родственники. Как дела? Тебе нужно выкинуть всю эту историю из головы. Дела — как? Дела — дела — дела.
Я резким движением отстегиваю ремень безопасности. Хватаю тебя за рубашку и грубо разворачиваю к себе.
