— Осмотрелась? — это подошел Орино с моим боксом с вещами. — Какие впечатления?
Что ж посмотрим, куда меня поселят. Отдельно или… не отдельно. Поселили не отдельно! Все вопросы сразу же отпали… ясно и понятно.
— Да…, - неуверенно собралась с ответом. — Только вот видно все, что внутри происходит…
Сообразив, как двусмысленно это прозвучало, особенно учитывая тот факт, что стояли мы в спальне, смутилась.
— Уверяю тебя, смотреть некому. На поверхности живут единицы, поэтому у каждого своя территория и без разрешения или приглашения на нее не заходят. Но, если, тебе будет от этого комфортнее, принцип действия тот же — коснешься ладонью, и прозрачность устранится, — очень серьезно проинформировал Орино. — А сейчас есть! Ты и так наверняка столько сил потратила.
Впечатления, безусловно, вымотали еще не окрепший после болезни организм, но о такой мелочи я не жалела. Да и в преддверии грядущей ночи подкрепиться не помешает. К исполнению почти обязанностей, о которых к тому же имеешь весьма общее представление, приступать вдвойне страшно. Так что я и поем, и попью, и даже покупаюсь, только бы время протянуть… От страха и волнения в животе появилось ощущение холода. Потерплю я сейчас позорное фиаско, но он тогда наверняка увериться в том, что на мой счет ошибся!
И что значит единицы? Верлианцев так мало?
— Вы так малочисленны? — озвучила вопрос, топая за ним на кухню.
— Это касается только тех, кто может неограниченное время находиться вне воды, — усадив меня на уже виденную лавку (неожиданно твердую!), достал две кружки и одну тарелку. — Нас действительно мало — и сотни не наберется на всю планету.
— А почему ты сказал, что мы ваши потомки? Это ведь про землян? — наблюдая, как Орино наливает в одну кружку зеленоватую густую жидкость из сосуда, а в другую — светло- оранжевую. Кружку с последней пододвинули мне.
Сам верлианец сделал щедрый глоток зеленой бур… эээ… жидкости, немного посмаковал его, прежде чем проглотить и кивнул.
— Да, именно про землян, — он снова развернулся и взял с полки похожий на металлический контейнер. Раздвинув на нем створки крышки, вынул несколько лепешкообразных желтоватых продукта и пояснил, укладывая их на тарелку. — Это водорослевый хлеб. Очень вкусный и питательный, пробуй.
Поняв, что дальше он мысль развивать не намерен, осторожно взяла одну лепешечку и откусила кусочек. Оказалось действительно вкусно. Ни с чем несравнимо, но сладко.
— И вроде бы свежее? — удивилась я наличию в доме еды. — Или он неограниченное время хранится?
