— Ты меня помнишь? — и я рассматриваю его, странно, мне все в нем так знакомо, а мы не были близки, мы вместе ровно сутки…
— Да… не буквально, но помню, смотрю и вижу — это ты…
А я боялась, что это только моя беда.
— Какая я? — он ведь знает меня как-то иначе.
— Замороченная, устал я от этого всего… я всегда с тобой. Но я устал. Сколько мне лет? — он пристегивает меня к себе со всей силы, хочет, чтобы я была внутри, и ему тогда не пришлось больше тут быть, словно держится «на этой стороне» он с большим трудом.
— Нисколько… Всегда — вот твой возраст, — это длится всегда и везде, я знаю.
Он оперся на локоть, развернувшись ко мне, другой рукой проверяет, действительно ли я на месте, проводя по лицу. Все ли так, как он знал, но внутри себя? Знаю, что он чувствует, со мной происходит то же, я выпустила в реальность часть внутренней правды, а она так четко соединилась с тем, что снаружи… Разве можно мне дать больше? Он мой «абсолют», вот такой, вывернутый наружу, не скрывающийся, не отрицающий ничего из себя, он готов получить все, что за это причитается. И всегда это боль и сплошное рванье, мы порваны, нет никого ближе нас и дольше нас по отношению друг к другу, мы крайности целого…
— Дед сказал, Алене «путевку» выписали по «Золотому Кольцу», она сегодня уедет, так что все успокоится… Представляешь, за такие выверты ее «поездкой» награждают! Парадокс! Так она еще и ехать отказывается! — говорить ни о ком он не хочет, держит меня близко, чтобы никто меж нами не влез, но куда деваться от всего этого?
— Мне кажется, этот ее парень где-то тут и ошивается, уж не знаю, кто он. Может, поэтому уезжать не хочет, из-за него, может, у них кризис в отношениях и поэтому она такая!? Он ей квартиру почти целый год снимает в городе, и вообще, парень точно не из простых… взрослый, наверно? Может, он женат, и поэтому она нам его и не показывала? «Если честно, — думаю я про себя, — у меня нет никаких сил разбираться с Аленой, уже сама должна соображать, чего делать нельзя! Где ее внутренние мышцы, выращенные перерождениями?»
— Тогда какого хрена она меня так доставала, если у нее мужик есть!? — целует в губы и смотрит в глаза.
— Так ты — «детская» мечта, детство кончилось, а мечта так и не осуществилась. Это такой подсознательный страх, ты вроде как обесценил ее своим отказом перед большой жизнью, она думает, я ее «жизнь» забрала… — запускаю руку ему в волосы под шею, там у него бьется моя жилка, а его кровь во мне.
