— Ого. — Гиацинт втянул воздух и цокнул языком. От него вполне терпимо пахло немытым телом. — Хочешь, отведу тебя домой? Я знаю все улицы в Городе.
В эту секунду мы оба услышали быстрый и целеустремленный стук копыт, отличающийся от обычного городского шума. Мальчик попытался было удрать, но преследователи уже пустили коней прямо на нас. Двое гвардейцев дуэйны в ливреях Дома Кактуса: сумеречно-синих с легкой позолотой.
Меня поймали.
— Ты, — раздраженно рыкнул один из гвардейцев. Черты лица парня были правильными и красивыми — в гвардию Дома Кактуса зачисляли с оглядкой не только на боевое мастерство, но и на пригожесть. — Ты рассердила дуэйну и обозлила торговцев, дрянная девчонка. — Одной рукой в перчатке он поднял меня за шиворот. Я беспомощно болтала ногами. — Хватит озоровать.
Он усадил меня в седло перед собой и развернул коня. Глянул на напарника и мотнул головой, наверное, в сторону дома. Гиацинт между тем выбрался на мостовую в опасной близости от конских копыт, и второй гвардеец, выругавшись, замахнулся на него кнутом.
— Прочь с дороги, грязное тсыганское отродье.
Мальчик увернулся от удара бича с легкостью, отточенной годами практики, и несколько шагов пробежал за сорвавшимися в галоп лошадями.
— Федра! — крикнул он. — Возвращайся, давай еще встретимся! Помни, рю Куполь!
Я изогнула шею, стараясь высунуться из-за обтянутой синем мундиром груди гвардейца, чтобы в последний раз посмотреть на нового друга — мне было грустно от него уезжать. Несколько счастливых минут тсыган Гиацинт был мне настоящим другом, а ведь до того со мной никто никогда не дружил.
* * * * *
Вернувшись в Дом Кактуса, я обнаружила, что впала в немилость. Меня лишили привилегии прислуживать на вечерних развлечениях и отправили в комнату без ужина, хотя попозже добросердечная Эллин тайком принесла в салфетке кусочек бисквита.
Утром за мной пришла посвященная по имени Сурия. Высокая и светловолосая, именно она взяла меня за руку в тот памятный первый день в Доме Кактуса, и мне нравилось думать, что она мне благоволит. Посвященная отвела меня в купальню, расплела косы и терпеливо и бдительно ждала, пока я плескалась в глубоком мраморном бассейне.
— Сурия, — спросила я, подойдя к ней для проверки, — а кто такой Анафиэль Делоне и зачем я могу ему понадобиться?
— У тебя от волос смердит уличным рагу. — Сурия аккуратно развернула меня и налила на макушку шампунь, пахнущий чем-то неуловимо-сладким. — Милорд Делоне известен при королевском дворе. — Тонкими пальцами она взбила пену, которая чудесным образом остудила кожу головы. — А еще он поэт, и это все, что я знаю.
