Мирон с силой сжал кулаки, сдерживать нецензурные слова, рвущиеся наружу, было очень сложно. Все-таки напротив него сидит отец, а не посторонний мужчина. Но стоило представить, как было больно маме от измен отца — появлялся ком в горле.
— Значит, ты влюбился в мамину подругу? — в голосе Мирона слышалось осуждение, не мог он сдержаться. Слишком обидно было за маму.
— Не влюбился, — скривился Степан, — я до сих пор не могу найти определения тем моим чувствам. Это была не любовь. Любил я всегда лишь Лену. Возможно, это была признательность, благодарность за поддержку и понимание… — Немного помолчав, мужчина заговорил снова. — У меня никогда не было увлечения Татьяной, я шел к ней лишь за утешением в сложный жизненный период. А вот Таня влюбилась. Когда я это понял, сразу поговорил с ней откровенно обо всем и расстался. Но, знаешь, уязвленное самолюбие заставляет людей совершать некрасивые поступки. А обиженная женщина всегда опасна. Таня пришла к Лене и рассказала ей о нашем коротком романе.
— И что же сделала мама? — поторопил отца с ответом Мирон.
— Собрала вещи и ушла. — Степан Петрович комкал салфетку в руках, обед, принесенный им, остывал, аппетита у мужчин не было. — Я на коленях просил ее не уходить, вымаливал прощения. Лена не простила. Ей было очень больно, но она решила, что развод самое лучшее решение для нас.
— И как ты действовал дальше? — Мирон подозвал официанта и заказал себе виски — очень захотелось выпить. Такие подробности родительской жизни на трезвую голову слушать невозможно.
— Лена вернулась к родителям, а я в пустой квартире остался один и запил. Сам знаешь, мы мужчины вечно в спиртном ищем спасения. Когда я трезвел и вспоминал боль в глазах Лены, так хотелось разбить свою дурную голову об стенку. Я так несколько раз и делал, а потом снова пил, заливал свою вину водкой. А Таня, узнав, что Лена ушла — начала меня преследовать, не хотела понимать, что все кончено. И это я был виноват в этом, что дал ей какую-то надежду на то, что наши отношения что-то для меня значат.
— Как и у меня получилось, — Допив виски, тихо проговорил Мирон.
— Я извинился перед Таней, попросил оставить меня в покое, но она не хотела ничего слышать, а потом заявила, что ждет от меня ребенка. — Чем больше говорил Степан Петрович, тем сильнее мрачнел его сын.
— Мама знала об этом? — у Мирона на душе стало совсем гадко. Он такой же, как и отец, пошел по его стопам. Только Степан Петрович испытывал какие-то положительные чувства к подруге жены, а Мирон терпеть не мог Варю.
