Третий иерусалимский дневник | страница 25



516


Потом у России изменится нрав,

он будет светлей и добрей,

и станет виднее, насколько был прав

уехавший раньше еврей.

517


Не тёрся я у власти на виду

и фунты не менял я на пиастры,

а прятался в бумажном я саду,

где вырастил цветы экклезиастры.

518


Еврей – не худшее создание

меж Божьих творческих работ:

он и загадка мироздания,

и миф его, и анекдот.

519


Лишь там, куда я попаду,

пойму, чего мы там достигли;

уверен я, что и в аду

мы вертим наши фигли-мигли.

520


Ни за какую в жизни мзду нельзя душе влезать в узду

Как я живу легко и гармонично,

как жизнь моя, о, Господи, светла,

обругана подонками публично

и временем обобрана дотла.

521


Ни в чём на свете не уверен,

живя со смутной всё же верой,

я потому высокомерен,

что мерю жизнь высокой мерой.

522


Характер мой – отменно голубиный,

и ласточки в душе моей галдят,

но дальше простираются глубины,

где молча птеродактили сидят.

523


С Богом я общаюсь без нытья

и не причиняя беспокойства:

глупо на устройство бытия

жаловаться автору устройства.

524


Сегодня жить совсем не скучно:

повсюду пакость, гнусь и скверна,

ёсе объясняется научно,

и нам неважно, что неверно.

525


Бог мало кого уберёг или спас,

Он копит архив наблюдений,

в потоке веков изучая на нас

пределы душевных падений.

526


Душа всегда у нас болит,

пока она жива и зряча,

и смех – целебный самый вид

и сострадания и плача.

527


Живу сызмальства и доныне

я в убежденности спокойной,

что в мире этом нет святыни,

куска навоза недостойной.

528


Вся история нам говорит,

что Господь неустанно творит:

каждый год появляется гнида

неизвестного ранее вида.

529


И думал я, пока дремал,

что зря меня забота точит:

мир так велик, а я так мал,

и мир пускай живет как хочет.

530


Ангел в рай обещал мне талон,

если б разум я в мире нашел;

я послал его на хуй, и он

вмиг исчез – очевидно, пошел.

531


Причудлив духа стебель сорный,

поскольку если настоящий,

то бесполезный, беспризорный,

бесцельный, дикий и пропащий.

532


На путях неразумно окольных

и далёких от подвигов бранных

много странников подлинно вольных

и на диво душевно сохранных.

533


Когда внезапное течение

тебя несёт потоком пенным,

то ясно чувствуешь свечение

души, азартной к переменам.

534


А что, как мысли и пророчества,

прозрения, эксперименты

и вообще всё наше творчество —

Святого духа экскременты?

535


С укором, Господь, не смотри,

что пью и по бабам шатаюсь:

я всё-таки, черт побери,

Тебя обмануть не пытаюсь.

536


Пустым горением охвачен,

мелю я чушь со страстью пылкой;

у Бога даже неудачи

бывают с творческою жилкой.

537


Всего одно твержу я сыну: