О, мед воспоминаний | страница 9



Булгакову.

Об этой повести я буду говорить позже.

Целая плеяда писателей вышла из стен „Гудка" (уж такая ему удача!) . Там

работали Михаил Булгаков, Юрий Олеша — тогда еще только фельетонист на злобу дня

„Зубило", Валентин Катаев и позже брат его Евгений Петров... Трогательно вспоминает

это время Олеша: „Одно из самых дорогих для меня воспоминаний моей жизни — это моя

работа в „Гудке". Тут соединилось все: и моя молодость, и молодость моей советской

Родины, и молодость нашей прессы, нашей журналистики..."

Значительно позже на каком-то празднестве „Гудка" Юрий Олеша прочел

эпиграмму, посвященную Михаилу Булгакову:


Тогда, со всеми одинаков,

Пером заржавленным звеня,

Был обработчиком Булгаков,

Что стал сегодня злобой дня...


Писал Михаил Афанасьевич быстро, как-то залпом. Вот что он сам рассказывает

по этому поводу: „...сочинение фельетона строк в семьдесят пять — сто отнимало у меня,

включая сюда и курение, и посвистывание, от восемнадцати до двадцати минут.

Переписка его на машинке, включая сюда и хихиканье с машинисткой, — восемь минут.

Словом, в полчаса все заканчивалось". („Советские писатели", т. З, стр. 94).

Недавно я перечитала более ста фельетонов Булгакова, напечатанных в „Гудке".

Подписывался он по-разному: иногда полным именем и фамилией, иногда просто одной

буквой или именем Михаил, иной раз инициалами или: Эм, Эмма Б., Эм. Бе., М. Олл-Райт

8


и пр. Несмотря на разные псевдонимы, узнать его „почерк" все же можно. Как бы сам

Булгаков ни подсмеивался над своей работой фельетониста, она в его творчестве

сыграла известную роль, сослужив службу трамплина для перехода к серьезной

писатель-

18


ской деятельности. Сюжетная хватка, легкость диалога, выдумка, юмор — все тут.

На предыдущей странице я сказала, что мы любили прозвища. Как-то М. А.

вспомнил детское стихотворение, в котором говорилось, что у хитрой злой орангутанихи

было три сына: Мика, Мака и Микуха. И добавил: Мака — это я. Удивительнее всего, что

это прозвище — с его же легкой руки — очень быстро привилось. Уже никто из друзей не

называл его иначе, а самый близкий его друг Коля Лямин говорил ласково „Макин". Сам

М. А. часто подписывался Мак или Мака. Я тоже иногда буду называть его так.

Мы живем на втором этаже. Весь верх разделен на три отсека: два по фасаду,