Булгакову.
Об этой повести я буду говорить позже.
Целая плеяда писателей вышла из стен „Гудка" (уж такая ему удача!) . Там
работали Михаил Булгаков, Юрий Олеша — тогда еще только фельетонист на злобу дня
„Зубило", Валентин Катаев и позже брат его Евгений Петров... Трогательно вспоминает
это время Олеша: „Одно из самых дорогих для меня воспоминаний моей жизни — это моя
работа в „Гудке". Тут соединилось все: и моя молодость, и молодость моей советской
Родины, и молодость нашей прессы, нашей журналистики..."
Значительно позже на каком-то празднестве „Гудка" Юрий Олеша прочел
эпиграмму, посвященную Михаилу Булгакову:
Тогда, со всеми одинаков,
Пером заржавленным звеня,
Был обработчиком Булгаков,
Что стал сегодня злобой дня...
Писал Михаил Афанасьевич быстро, как-то залпом. Вот что он сам рассказывает
по этому поводу: „...сочинение фельетона строк в семьдесят пять — сто отнимало у меня,
включая сюда и курение, и посвистывание, от восемнадцати до двадцати минут.
Переписка его на машинке, включая сюда и хихиканье с машинисткой, — восемь минут.
Словом, в полчаса все заканчивалось". („Советские писатели", т. З, стр. 94).
Недавно я перечитала более ста фельетонов Булгакова, напечатанных в „Гудке".
Подписывался он по-разному: иногда полным именем и фамилией, иногда просто одной
буквой или именем Михаил, иной раз инициалами или: Эм, Эмма Б., Эм. Бе., М. Олл-Райт
8
и пр. Несмотря на разные псевдонимы, узнать его „почерк" все же можно. Как бы сам
Булгаков ни подсмеивался над своей работой фельетониста, она в его творчестве
сыграла известную роль, сослужив службу трамплина для перехода к серьезной
писатель-
18
ской деятельности. Сюжетная хватка, легкость диалога, выдумка, юмор — все тут.
На предыдущей странице я сказала, что мы любили прозвища. Как-то М. А.
вспомнил детское стихотворение, в котором говорилось, что у хитрой злой орангутанихи
было три сына: Мика, Мака и Микуха. И добавил: Мака — это я. Удивительнее всего, что
это прозвище — с его же легкой руки — очень быстро привилось. Уже никто из друзей не
называл его иначе, а самый близкий его друг Коля Лямин говорил ласково „Макин". Сам
М. А. часто подписывался Мак или Мака. Я тоже иногда буду называть его так.
Мы живем на втором этаже. Весь верх разделен на три отсека: два по фасаду,
