- Ешь, Гаврюха!
Они принялись черпать из котелка варево. Еда казалась до того вкусной, что ее не с чем было бы сравнить. Вскоре Акимову стало жарко. Он сдвинул шапку на затылок, расстегнул полушубок.
- Такой, паря, огонь, - кивнул старик на сушины, объятые пламенем, прозывается тунгусским. Тунгусы - люди лесные. И лето и виму живут в урманах.
Многому у них наши русские охотники научились.
- А хватит нам, Федот Федотыч, этих дров до утра? - спросил Акимов.
- До вечера будут гореть! Самый жар, Гаврюха, впереди. Вот когда от дерева угли начнут отваливаться, тут уж такое тепло пойдет, что никакой мороз не остановит. Мороз силен, ну и огонь молодец!
Управившись с варевом, они принялись пить чай.
Несмотря на вечерний час и сумрак, который окутывал тайгу, Федот Федотович где-то в пихтовых зарослях нашел смородиновый куст и, отломив один прутик, измельчил его на короткие кусочки и бросил в чайник.
Приправа к чаю оказалась восхитительной. Акимов отхлебнул из кружки глоток и придержал его во рту, испытывая от особого вкуса чая редкостное наслаждение, - Летом, Федот Федотыч, пахнет, - прищелкнул языком Акимов.
- Ага, учуял! - засмеялся старик.
Они не спеша допили чай из кружек, потом Федот Федотович начерпал снегу в котелок, сложил в него ложки и кружки и снова повесил их на огонь.
- Пусть помоется посуда.
10
Не сказав больше ни одного слова, он вышел за пределы огненного круга и вдруг, напрягая голос, закричал:
- Здорово, Врун!
Акимов курил, сбрасывая пепел цигарки в снег.
Услышав голос Федота Федотовича, он встал. Эхо почемуто долго не откликалось. Акимову даже показалось, что оно уже не отзовется. Но вот прошло еще несколько мгновений, и над тайгой понеслось: "0-о-ро-воо уун!"
- Здорово, Врун! Федот пришел! - крикнул снова старик, как только эхо смолкло. Повторилось прежнее:
тишина, почти минутное безмолвие и раскаты, сильные и протяжные раскаты эха:
- 0-оо-ро-воо... е-е-до-оо-т.
- А ты слышишь, Гаврюха, Врун-то здоровается со мной. "Здорово, кричит, - Федот!" Помнит, слышь, старого знакомого, - усмехнулся Федот Федотович, но Акимов в этом ничего удивительного не нашел, так как слова "здорово" и "Федот" были самыми протяжными.
- Пусть он, твой Врун, Федот Федотыч, со мной поздоровается, - сказал Акимов.
- Сейчас попрошу, - отозвался старик и, отойдя подальше от огня, за пихтовую чащу, крикнул:
- Эй, Врун! Гаврюха пришел! Поздоровайся с ним!
Скажи ему: "Здорово, Гаврюха!"
