Насытившись, Игорь встал из-за стола и вдруг обнял игриво Агафью. Та ойкнула и оттолкнула Игоря, но было видно, что ей приятно его внимание.
— Покажи-ка свою ссадину, — сказала Агафья, видя, что Игорь собрался уходить.
Она подвела Игоря поближе к свету и приподняла ему голову за подбородок.
Серо-зеленые глаза Агафьи, Такие близкие, озаренные пламенем свечей, вдруг показались Игорю столь красивыми, в них светилась такая забота, что он не удержался и неумело поцеловал Агафью в губы.
Она слегка отстранилась. В ее глазах появилось удивление и одновременно что-то такое, отчего у юного княжича вспыхнули уши. Агафья не осуждала его, наоборот, — поощряла. Об этом красноречиво говорил ее взгляд!
У Игоря бешено застучало сердце, когда он осторожно привлек молодую женщину к себе и прижался губами к ее устам.
Агафья не сопротивлялась. Ощутив упругую женскую грудь и покорные мягкие плечи, Игорь испытал столь сильное вожделение к жене брата, что испугался.
Агафья, видимо, почувствовала то же самоед поскольку прошептала:
— Послезавтра Олег уедет в Путивль и мы можем встретиться.
Игорь стоял с пылающими щеками, пожирая глазами Агафью.
— А как… а где мы встретимся? — запинаясь от волнения, спросил он.
— У меня в опочивальне, — быстро ответила Агафья, — я спущу тебе веревку из окна. А теперь ступай. Ненароком Олег войдет сюда, сразу обо всем догадается.
Пошатываясь, как пьяный, Игорь добрался до своей светелки и, не раздеваясь, бухнулся на постель. Он по-прежнему был в плену тех ощущений, которые нахлынули на него после долгого поцелуя с Агафьей.
Властолюбивой Манефе не удалось убедить Олега проявить упорство, дабы добыть удельный стол для Игоря.
Утром за столом в трапезной княгиня раздраженно выговаривала пасынку все, что о нем думает. Присутствовавшие при этом Игорь и Агафья старались не поднимать глаз, уткнувшись в тарелки.
Вошедшая в трапезную ключница спросила:
— Там кабальные смерды пришли. Куда их отправить недоимки отрабатывать?
Вопрос предназначался скорее Манефе, поскольку ключница была бывшая ее служанка и пользовалась исключительной милостью княгини. Но Олег, видимо решивший, что обращаются именно к нему, недовольно бросил через плечо:
— На покос отправь! Всех!
Ключница задержалась на пороге, выжидательно глядя на Манефу.
— Гони тех смердов на конюшню, Пелагея, — подала голос княгиня. — Пусть кровлю починят. Там и другой работы много, а покос подождет.
Олег сверкнул очами на мачеху:
— Иль не хозяин я в тереме своем?
