— Если бы я не стояла так глубоко в воде… — все еще смеясь, она повернулась к Тони. — Может, мне подойти поближе и попробовать еще раз?
— Не надо. Наоборот, подвинься немного туда, глубже, и повернись. Взмахом руки он показал, как развернуться. — Расправь плечи. Голову подними. Колени вместе.
Нимфа, выходящая из морской пучины, оранжевая и золотая, как море и солнце у нее за спиной.
— Теперь посмотри на меня, — попросил Тони. — Тем взглядом. Тем самым сногсшибательным взглядом. Еще! Так! Великолепно! Просто великолепно! Теперь туда!
Джесси распласталась на мокром песке и пристально смотрела в объектив. Она слушала Тони, не слыша его. Он говорил, и она двигалась, поворачиваясь то туда, то сюда, ни на секунду не отводя взгляда от камеры. Ее карие глаза становились то загадочными, то обещающими, то ожидающими. Холодными, как лед, или теплыми, как янтарь. Невинность и опыт, скромность и разврат. Поглощенная своими мыслями, Джесси реагировала инстинктивно, ничего не видя и не слыша вокруг.
Одна за другой набегали волны. Шуршал песок, забираясь под тонкую ткань купальника, словно стремясь коснуться нагого тела. Волны ласково перебирали ее длинные волосы, словно пальцы невидимого любовника. Как русалка, вышедшая из морской пучины, Джесси кружилась в фантастическом танце с призрачным любовником. С любовником, реальнее которого у нее не было никогда в жизни.
Она попыталась вспомнить лицо Стефана, которое так скоро увидит. Но воспоминание было смутным: его черты растаяли за долгие годы. Она помнила светлые каштановые волосы, но чем дольше вспоминала, тем больше искажался знакомый облик. В конце концов в ее воображении возник странный человек с черной, как вороново крыло, шевелюрой и темными и теплыми, словно августовская ночь, глазами. Он бесцеремонно вторгся в ее мысли. А ведь Стефан ни разу даже не прикоснулся к ней, если не считать того единственного поцелуя, который она не может забыть. В этом поцелуе были и печаль и страсть. И ни один человек на свете не сможет занять его место. Даже этот черноглазый, существовавший исключительно в ее воображении.
— Все. — Тони громко, чтобы все слышали, хлопнул в ладоши. — На сегодня все, ребята. Джесси, ты была бесподобна. — Ассистент ждал, пока он снимет камеру с треноги, чтобы унести ее с берега. — Некоторые снимки просто великолепны!
— Все быстро в вагончик! — крикнула Патриция.
Измученная и замерзшая, Джесси вышла из воды, оставив в покое своего призрачного любовника, неся в себе тепло для реального человека. Она шла мимо установленных на берегу зеркал, которые при съемке усиливали свет заходящего солнца. Сейчас здесь суетились техники, упаковывая оборудование.
