Машина, не разворачиваясь, стала сдавать задом. Ханов побежал к своей, а она последовала за нами. Мы вошли во двор. Собака ворчала в будке.
— Мигалева, уберите пса, — попросил Ивашов.
Осветив внутренности будки фонариком, мы убрали подстилку и разгребли солому. Под ними находились свежеструганные доски.
— Двойное дно, — констатировал Патрушев.
— Понятых просим подойти, — Ивашов махнул рукой. — Вскрывайте…
Доски со скрипом отлетели в сторону. На дне собачьей будки лежало несколько свертков.
Пискунов достал один из них и осторожно развернул. При свете карманных фонарей желтым цветом блеснуло золото.
— Откуда у вас эти вещи, Епифанов? — спросил Пискунов. — Если можете, объясните…
— Я после… Не здесь…
Тем временем из конуры извлекли остальные свертки. В некоторых из них находились плотные пачки денег. Всего около шести тысяч рублей.
В самом углу конуры, завернутая в цветастую тряпку, лежала финка с черно-белой пластмассовой ручкой и бронзовым кольцом.
Ханов осторожно упаковал ее.
— Авдотья Поликарповна, — подошел к Мигалевой Пискунов, — может, вы нам скажете, где остальные вещи? Ведь все равно найдем…
— Не трогайте ее. Я все велел сжечь, — произнес Епифанов.
Мигалева, не слушая его, оттолкнулась спиной от стены и молча пошла к воротам, ведущим в огород.
Пройдя метров пятнадцать по тропке в сторону бани, она остановилась и стала разгребать ногой снег.
— Здесь… — Мигалева отошла в сторону.
Разбросав снег, Патрушев достал из сугроба сверток. Осветили его фонариком и развернули. В свертке находились две почти новые рубахи и… галоши!
Епифанов с укоризной, но без злобы посмотрел на Мигалеву.
— Эх, дура ты, дура… — только и сказал он.
В отдел приехали, когда уже брезжил рассвет.
Еще в машине я мысленно прикинул возможные варианты допроса Епифанова и его «боевой подруги», но ни один из них, на мой взгляд, не подходил.
Доказать убийство Красноперова мы еще, с некоторой натяжкой, могли. А вот Кругловой… Здесь было все довольно шатко. Во всяком случае, требовалось провести экспертизу по отпечаткам пальцев и окуркам, найденным в Горноуральске, но на это требовалось определенное время. Его-то у нас как раз и не было. Епифанов волк стреляный, и его за просто так не возьмешь. Безусловно, он мог признаться, что двадцать шестого декабря ездил в Горноуральск, но о причине своей поездки мог нагородить что угодно. Попробуй проверь… Красноперов мертв… В общем, этим Епифанова в угол не загнать. Не хватает фактов. Лучше начинать с убийства Красноперова. Легонько потянуть за ниточку. Осторожненько потянуть. Но уж потом не выпускать ее из рук, держать крепко, разматывая весь клубок.
