Я иду сразу к папе на работу. Не хочу тратить время на бессмысленные пешие прогулки от дома до приюта. Здороваюсь на улице с двумя маленькими девочками, они играют в мяч. Затем забегаю в здание и случайно взрезаюсь на пороге в охранника.
- Ой, - вскинув руки, восклицаю я. – Здравствуйте. Простите. Папа на месте?
- Ты какая-то взвинченная, Ань. Все хорошо?
- Да, конечно. Так что?
- Вроде Евгений Александрович был в кабинете. Пойди, посмотри.
Я киваю и рассеянно срываюсь с места. Голова кружится.
Странная в семье моего отца традиция. Всех первенцев поочередно называть либо Женей, либо Сашей. Так моего дедушку зовут Александр, и даю руку на отсечение, сына моего брата определенно назовут Евгением. Глупости. Хотя, может, что-то в этом и есть, ведь даже как женские имена Сашка и Женька вполне подходят. Ох, какие же продуманные у меня родственники. Аж за душу берет.
Подобные мысли позволяют немного отвлечься от произошедших событий, однако как только я вихрем врываюсь в кабинет отца – проблемы возобновляются и на этот раз достигают еще больших размеров. Здесь никакого нет. Кроме беспорядка. Разбросанных бумаг и папок. Недоуменно вскинув брови, я оглядываюсь и тяну:
- Пап? - Неуверенно подхожу к заваленному документами столу. – Папа? Ты где?
Все это начинает мне уже не просто не нравиться. Где-то в затылке взвывает встроенный радар самозащиты, требующий живо уносить отсюда ноги, и я испуганно задерживаю дыхание: где же отец? Куда он подевался?
Сглатываю и бросаю любопытный взгляд на разбросанные по столу папки. Каждая из них открыта и лишь в некоторых имеются какие-то документы. Странно. Если формуляры пусты – зачем они вообще нужны здесь?
Хмурюсь и достаю из сумки сотовый телефон. Решаю позвонить. Набираю номер отца и уже через несколько секунд слышу знакомую мелодию его мобильного, гудящую из какого-то закрытого выдвижного шкафчика.
- Черт, - цокаю, бросаю обратно в сумку телефон и внезапно, совершенно случайно, замечаю на столе отца знакомую фотографию. Моя реакция довольно странная, потому что данное фото я вижу впервые. И, тем не менее, что-то заставляет меня изучить изображенного на нем ребенка, девочку с темными, шоколадными волосами. Они вьются, лезут ей в лицо, лезут в ее широкие, зеленые глаза. И я хмурюсь, пытаясь понять, кого же мне так сильно напоминает эта смуглая незнакомка? На кого же она так сильно похожа?
- Не может быть…
- Ань?
Я испуганно подпрыгиваю и оборачиваюсь. Папа выставляет перед собой руки:
