— У тебя там все в порядке?
Он оглядывается через плечо.
— Я тут думаю, что бы такого неприличного написать. О, постойте, придумал.
Подняв баллончик, он жмет на насадку и начинает двигать рукой, чертя завитки и круги. Красная краска медленно окрашивает камень, превращаясь в буквы, пока надпись не окончена и он не опускает руку.
— Отсосите, — читаю я его слова, дрожа от холода, мурашки покрывают мои руки. — Ты это собираешься написать?
Он разворачивается с упирающимися в бедра руками.
— Вообще-то я уже это написал, а если ты хотела что-то получше, то почему бы тебе не оторвать свою маленькую задницу, не подняться сюда и не написать самой? Ты же писательница.
Кайден поворачивается ко мне, в бледном свете луны его волосы кажутся практически черными. Он направляет луч света между нашими ногами.
— Ты пишешь?
Я пожимаю плечами, наводя фонарик поверх его плеча.
— В дневнике.
По какой-то странной причине он заинтригован этой информацией.
— Я так и вижу это в тебе.
Я провожу рукой вверх и вниз по предплечью, пытаясь избавиться от мурашек.
— Почему?
Он пожимает плечами, постукивая мысками своих ботинок по грязи.
— Ты все время выглядишь так, будто усиленно думаешь... Ты замерзла?
— Я в порядке, — сквозь клацающие зубы говорю я, жалея, что оставила куртку в машине. — Просто немного прохладно.
Он тянется к шее сзади и через голову стягивает рубашку за воротник. Черная футболка, которая была надета под ней, немного задирается, и я мельком вижу неровные шрамы внизу его живота.
Поправив футболку, он протягивает мне руку со своей теплой рубашкой.
— Держи, надень ее.
— Тебе не обязательно отдавать мне свою рубашку.
— Но я хочу.
Я нерешительно ее беру, ткань такая мягкая на ощупь. Я надеваю ее через голову, а Кайден проводит рукой по волосам. Рубашка окутывает меня, и я чувствую себя маленькой.
— Лучше? — спрашивает он, когда я просовываю руки в рукава.
Я киваю, обхватывая себя руками и наслаждаясь теплом и ароматом его одеколона.
— Спасибо, но разве ты не замерзнешь?
Он улыбается, будто считает меня смешной.
— Со мной все будет в порядке, Кэлли. Обещаю. Немного холодный воздух — это ерунда.
— Кэлли! — кричит Сет, и я подпрыгиваю, поворачиваясь к утесу, свет фонарика освещает камни. — Поднимай сюда свою задницу и напиши что-нибудь поэтичное.
Я вздыхаю и тащусь к утесу, освещая дорогу перед собой. Круг света показывает мне путь вокруг камней и к основанию скалы.
— Кидай мне свой фонарик, — кричит Сет, сложив ладони у рта. — Я буду тебя направлять, когда ты будешь забираться.
