Кэлли поворачивается набок, лицом ко мне.
— Это так печально. Я бы ответила «да».
— Неужели? — вопрошаю я. — Потому что тогда я не был таким очаровательным, как сейчас.
Она давится от смеха, а потом поднимает голову к моей груди.
— В начальной школе я была вроде как влюблена в тебя.
— Что? — Положив палец на подбородок, я поднимаю ее голову, чтобы заглянуть в глаза. — Правда?
— Думаю, тебе известно, что в тебя была влюблена каждая девушка, поэтому я удивлена, что Тами сказала «нет».
— Мне кажется, Тами лучше бы отнеслась к письму, если бы его отправила, допустим, ты.
— Ты хочешь сказать... что ей нравились, нравятся девушки?
Я пожимаю плечами, уставившись в потолок.
— Это то, что я слышал, но не знаю, правда ли это. — Я замолкаю, глядя на нее, когда она облизывает губы. — Насколько ты пьяна?
— Я вообще не пьяна, — говорит она. — Я сделала всего два крошечных глотка.
Я щипаю ее за бок, и она, защищаясь, прижимает руку к ребрам.
— Ага, но ты маленькая и легкая.
— Я не маленькая, — возражает Кэлли. — И клянусь, я почти ничего не чувствую.
Я замираю, изучая ее глаза, а потом осторожно двигаюсь вперед.
— Значит, если я сейчас тебя поцелую, то не воспользуюсь твоей беззащитностью?
— Нет, но я могла бы воспользоваться твоей. От твоего дыхания пахнет так же плохо, как и от бутылки. — Она с улыбкой машет у носа.
— Поверь мне. Ты можешь мною воспользоваться, и я не буду против, даже когда протрезвею. — Я прижимаюсь к ее губам, чувствуя, как в груди колотится сердце, и у нее перехватывает дыхание.
Повисает тишина, когда мы лежим, прижавшись друг к другу лбами, а наше дыхание смешивается. Я кладу руку на ее бедро, закрываю глаза, ощущая всю напряженность момента, словно открытую рану.
— У меня вопрос, — шепчет Кэлли. — Сколько людей видели Люка, идущего в этом халате?
— Ты знаешь, что каждое Рождество в центре города устраивают колядки?
— Ага.
— Ну, так он шел там именно в этот момент.
Она смеется, сворачиваясь возле меня и утыкаясь лицом в мое плечо, а ее нога скользит по моему животу.
— Там всегда уйма народу. Боже мой, могу поспорить, что и мои родители там были. Они все время ходят.
— Я знаю... — Я вдыхаю запах ее волос — смесь шампуня и сигарет, которые курил Люк в машине по дороге сюда. — Кэлли, мне... — Твою мать! Что со мной происходит, черт возьми? — Сейчас мне очень хочется тебя поцеловать.
Она замирает, ее грудь касается моей, когда она выдыхает.
— Да?
Я убираю ее волосы с лица, а она глядит на меня из-под своих длинных ресниц.
