Я просматриваю еще несколько страниц о ней, но она как будто едва существовала. Я поднимаюсь на ноги, кладу ежегодник на место и закрываю чемодан, при этом размышляю, что было бы, если бы мы подружились еще в средней школе. По какой-то причине мне кажется, что тогда все было бы немного проще, а тяжесть на плечах казалась бы более сносной.
Кэлли
На следующее утро Сет будит меня, тыкая под ребра миллион раз. У него в руках холодный латте, его светлые волосы слегка взъерошены, а на лице застыл решительный взгляд.
— Мне приснился сон, — начинает он, опускаясь на край моей кровати. — Что тебе нужно со мной поговорить. На самом деле, у меня дурное предчувствие, что ты что-то от меня скрываешь.
Он прав. Я не рассказала ему, как потеряла самообладание перед Кайденом. Он был по-настоящему счастлив после свидания с Грейсоном, поэтому мне не хотелось портить ему настроение своими мрачными мыслями.
Я сажусь и беру кофе со льдом, чуть не осушив его в несколько глотков.
— Я думала, ты сегодня утром едешь домой?
Он кивает, потягивая кофе через соломинку.
— Ага, но я подвезу Грейсона, поэтому мне нужно выезжать немного позже.
Я подтягиваю ноги к своей груди и кладу подбородок на колени.
— Он поедет домой с тобой?
С выражением удивления на лице он мотает головой.
— Ни за что. Ты представляешь, если я приведу домой парня, чтобы познакомить со своей мамой? Кроме того, я едва его знаю.
Я поднимаю подбородок с колен и жую соломинку.
— Но как долго нужно узнать человека, чтобы это что-то значило?
Он усаживается на кровати и кладет руки на мои колени.
— Это для людей, которые находятся в ситуации, где нужно что-то решить, вот по этой причине я и зашел.
Я притворно надуваю губы.
— Так ты не хотел попрощаться со своей лучшей подругой?
— Это одна причина, — серьезным тоном говорит он. — Другая заключается в том, что сегодня утром я столкнулся с Кайденом. Обычно мы недолго болтаем о каких-то глупостях, но сегодня он спрашивал меня о тебе. Он хотел узнать, известно ли мне, что ты будешь делать на День благодарения и не зайду ли я к тебе попозже. А теперь ты ничего не хочешь мне сказать?
Я хмурюсь.
— А должна?
Он кивает, ставя пластиковый стаканчик на пол у своих ног.
— Между вами что-то произошло?
Я колеблюсь.
— Может быть.
Он терпеливо ждет моего объяснения. Но, в конце концов, вздохнув, я выдаю ему все, умолчав лишь о нескольких важных деталях, но при этом рассказав ему достаточно, чтобы он уловил суть.
— Ты ему рассказала? — спрашивает он, его карие глаза расширены. — Действительно рассказала, рассказала ему? Почему ты не сказала мне об этом раньше? Такого рода информация должна доходить до меня, как только это происходит.
