Все эти народы с течением времени образовали одну общую семью с подразделением на секты суннитов и шиитов и говорили исключительно на одном адыльбежанском наречии. Когда же секта суннитов некоторым образом сроднилась с горским племенем посредством бракосочетаний, то с этого времени произошло некоторое изменение в акценте адыльбежанского языка, так что почти половина местных жителей города Дербента в обыкновенном разговорном языке не выражаются чистым адыльбежанским наречием, а очень часто прибегают к употреблению и горских слов.
Обращаясь за сим вновь к тухумам, нельзя не обратить серьезного внимания на то обстоятельство, что влияние выше-объясненных двух семейств на общество в настоящее время, очевидно, с каждым днем становится все слабее и слабее, так как, по-видимому, народ сознательно стал стремиться к восстановлению тех прав своих, которые некоторым образом выходят с общего строя человеческих законов, и как объясняют некоторые мусульмане, то даже будто бы влиятельные особы этой расы деятельно способствуют к выводу своих собратьев от такого невежественного состояния для присоединения их к общей семье цивилизованного мира. Но насколько объяснение это заслуживает вероятия, трудно определить, а только нельзя не отнестись без сожаления к тому, что число этих соревнователей прогресса сравнительно с общею массою всего населения является крайне жалкою цифрою и исключительно из молодых людей, получивших воспитание в учебном заведении или же просто имевших частое столкновение по торговым операциям с европейцами, – тогда как большинство из мусульман, будучи проникнуто чувством высокого фанатизма, отчасти энергично поддерживаемого духовенством, далеко относится не сочувственно к таким стремлениям молодого поколения и всячески старается заглушить в них такие благотворные начала. Понятно, что при таком неестественном настроении умов этого народа потребуется впереди очень много времени, пока народ лично ощутит потребность действительной жизни и сознает необходимость коренной реформы по всем отраслям неправильного склада своей жизни, если, конечно, к скорейшему достижению этой цели не будут со стороны правительства приспособлены какие-либо рациональные меры.
Что же касается существующего у мусульман обряда кровомщения, то это есть следствие каких-либо личных оскорблений, причиненных лицом какого бы сословия ни было другому лицу, и каждый мусульманин по настоящее время, строго придерживаясь в принципе этого обычая, принятого еще спокон веков в основание предками их и созданного понятиями диких тогдашних древних народов под влиянием, конечно, бессознательного понимания прав человека, но тем не менее поощренного и словами Корана, считает священною обязанностью отомстить за всякое кровное оскорбление, ежели не тому лицу, который нанес ему это оскорбление, то по крайней мере одному из членов родственной его семьи, хотя бы и по пятой линии. Впрочем, всякое лицо, желающее освободить себя от такого варварского преследования, при согласии родственников оскорбленного производит известную плату денег и благодаря лишь только этому способу избегает тех несправедливых мщений, которые выработались под влиянием ложных пониманий вещей и невежественного состояния народа. Однако и Коран советует всякое кровное мщение заменять денежным возмездием, обещая за это место в царстве небесном.
