— Я не идиот, а она не сотня других.
— Серьезно? Ты так думаешь?
— Чего ты хочешь?
— Чтобы ты перестал изображать из себя оскорбленного мужа и имел силы принять последствия своих действий.
— Я просто не думал, что это будет настолько тяжело, видеть ее в объятиях Азраэля и понимать…
— Что сам все испортил?
— Что ничего не осталось. Здесь. Разве ты не видишь? Не ощущаешь?
— Ты забыл, что пьешь?
— Ах, это? Я не пил.
— Совсем? — спросил Акрон и похолодел. Если это действительно так, то начало происходить именно то, чего они с Максом опасались. Рейвен уже пересек ту грань, где можно было уйти в сторону и не приближаться к тому безумию, в котором жил его отец. Для Арона именно так все и начиналось, с желания заглушить свои чувства, освободиться от боли. В итоге, он перестал чувствовать вообще.
— Мне надо работать. То, что произошло вчера, не должно повториться.
Акрон посмотрел на Повелителя и кивнул. Вчера кто-то пытался украсть браслет. Попытка не увенчалась успехом, и вора, точнее, воровку поймали, но она была лишь пешкой. Служанка, марионетка универсала. Она умерла в первые же минуты допроса. Универсал ее выжег, как тогда, шесть лет назад, с Селиной Леской, которую так хотела спасти Аура. Для них обоих не стало откровением, что, возможно, главный виновник тех событий, универсал, смог скрыться и теперь активизировался снова. Акрон даже тогда выразил всеобщую мысль: попросить о помощи или Гаара, или Ауру. Но ни та, ни другая кандидатура Повелителя не устроила. Акрон еще несколько минут посидел с Рейвеном, но тот был не настроен говорить. Поэтому он решил последовать его примеру и заняться делами. Выслеживанием универсала. Как там Аура говорила? Один из симптомов — кровавые глаза. А значит, маг будет испытывать боль. Почему бы не попробовать и не настроиться на эту волну, тогда, возможно, ему повезет, и он выйдет на след того жестокого универсала.
Наследник проводил друга взглядом, отхлебнул новый глоток сидра и усмехнулся. Сколько он уже пьет эту дрянь? Сколько обманывает всех? И сколько еще потребуется времени тьме, чтобы прийти к нему? Он только надеялся, что быстрее, чем станет алкоголиком.
Азраэль не заставил себя долго ждать. Объявился через час слегка обескураженный, шокированный даже, особенно после посещения верхнего острова. Понимаю, сама все еще в легком шоке пребываю.
К обеду все камни были размещены на своих местах в трех разных городах, а зеркала стали своеобразным прожектором, который транслировал наш совет повсюду. Рен поднялся первым, поприветствовал всех, и я была ему за это благодарна. Признаюсь, я боялась. Потому что не была уверена, что меня станут слушать. Кто я для них такая? Чужестранка, их сородич, не чувствующий себя таковым. Я никто.
