– А как же безумие войны, безудержный порыв головокружительной страсти, мимолетное увлечение? – настаивал Макс.
– Ты залечил мои душевные раны, – вздохнула она.
– Что все это значит?
– В этой коробке хранятся письма от человека, который…
– От моего отца?! – ошеломленно воскликнул Макс.
Ильза кивнула, отведя глаза и неуверенно перебирая содержимое коробки.
– Но ты… – начал он и запнулся, не зная, что сказать дальше.
– Прости, сын. Я солгала тебе, а теперь прошу прощения. У меня были веские причины…
– Причины? – Он едва не задохнулся от возмущения и пристыженно умолк, заметив слезы в глазах матери. Ильза никогда прежде не плакала, не терзала себя, не жаловалась, а сейчас огорчилась из-за боли и страданий, причиненных сыну. Он часто спрашивал об отце, но выслушивал лишь уклончивые ответы и невнятные объяснения, из-за чего у юноши сложилось впечатление, что своим рождением он обязан порыву мимолетной страсти во время вечеринки, когда мать, забыв о врожденном благоразумии, поддалась минутному влечению. На самом деле Макс не мог себе представить, что мать не совладала со своими чувствами.
– Прошу тебя, не плачь, – ровным голосом произнес он. – Объясни мне, что заставило тебя пойти на ложь?
– Ты с детства отличался неимоверной гордостью и чувством собственного достоинства, всегда обладал навязчивым желанием докапываться до самой сути. Мне хотелось, чтобы тебе хватало только меня, но ты не унимался, ты жаждал выяснить, кто твой отец.
– Неправда! – слабо запротестовал он, сознавая справедливость материнского укора.
– Я очень боялась, что ты его возненавидишь.
– За что? – удивленно спросил Макс.
– Не спеши, – попросила она, отводя глаза. – Я не хотела, чтобы ты знал о его существовании. Ты был слишком опрометчив, легко мог решить, что он не питает к тебе интереса. Твой отец – сложный, противоречивый человек, его трудно понять. Мне было легче, когда о нем не знал никто: ни ты, ни мои родители. Нельзя судить его за то, что он меня оставил.
– Но он нас бросил!
– Нет, мальчик мой, он не догадывался о твоем существовании. Он бы тебя очень любил.
– Ты ему не сказала?!
– Я не могла с ним связаться, – призналась она, с тоской глядя в окно. – Он был на фронте.
– Он погиб? – с ужасом спросил Макс.
– Да, – ответила Ильза. По впалым щекам заструились слезы, хрупкие плечи вздрогнули. Она утерла глаза краешком простыни и взяла себя в руки. – Я узнала об этом только после войны.
Макс удивленно посмотрел на коробку и тяжело сглотнул.
