2. Сила эмоции каждого отдельно взятого потребителя не имеет значения, раз она все равно не цифруется относительно других, для учета достаточно ее наличие или отсутствие.
Может показаться, что второе утверждение спорно и что сила эмоций может быть различна очевидным образом. Так ли это? Например, мы продаем конькобежные коньки под собственным брендом. Наш бренд рекламирует известный киноактер, демонстративно надевая их перед выходом на лед. Бренд же конкурентов рекламирует «просто» победитель чемпионата мира по конькобежному спорту. Можно ли уверенно сказать, что эмоциональная ценность нашего бренда будет выше, чем у конкурентов? Наверное, нет (по крайней мере до получения результатов соответствующих исследований). Поэтому, в отличие от физической ценности, расчет величины эмоциональной ценности представляет определенные трудности, которые, впрочем, можно преодолеть с помощью следующего подхода.
Допустим, при опросе потребителей относительно смартфонов HTC мы выявили (это всего лишь условный пример!), что 20 % респондентов считает их дружелюбными, 17 % – современными, 11 % – многофункциональными и т. д. В то же время при опросе потребителей смартфонов Nokia мы выяснили, что 40 % считает их престижными, 15 % – высокотехнологичными и 8 % – дружелюбными. Можно допустить, что эмоциональная ценность смартфонов под брендом Nokia в два раза выше, чем ценность смартфонов под брендом HTC. Так как самая сильная эмоция у потребителей Nokia встречается в два раза чаще, чем у потребителей HTC. Не важно, что количество потребителей смартфонов обоих брендов может быть разным, ибо мы сравниваем относительные величины. Главное, чтобы речь шла об одних и тех же потребителях – потребителях смартфонов.
В поисках определения величины силы бренда не имеет смысла сравнивать долю эмоций потребителей к сопоставимым брендам на разных рынках. Если рынки разные, например в силу географических особенностей, значит, потребители на этих рынках не пересекаются, и, следовательно, их эмоции нет смысла сопоставлять, даже если речь об одном и том же бренде. То же самое относится и к различным рынкам на одной и той же территории. В конце концов, мы рассуждаем о силе бренда, значимой как математическая величина исключительно для потребителей конкретного рынка, на котором бренд присутствует. Если на каком-то рынке всего 10 000 потребителей, а на другом 10 миллионов и потребители этих рынков не пересекаются, это не запрещает на каждом рынке иметь бренды одинаковой силы для «своих» потенциальных потребителей. И у нас будет полное право говорить о сопоставимости силы брендов, но лишь в математическом смысле. Сопоставлять один бренд с другим по этому параметру в реальной жизни не имеет никакого смысла, так как значимость их силы, в том числе ее составляющей эмоциональной ценности, актуальна для совершенно различных групп потребителей.
