— Благодарю, — смутилась она, неловко попадая руками в рукава. — Сто лет не встречала таких галантных мужчин.
— А я сто лет не видел таких красивых женщин, — хрипло сказал он и тут же сделал шаг назад. Черти б слопали эту его затею с куртуазностью! Опять эта спина, просвечивающая через тонкую газовую ткань, запах волос, духов, тела, ааааа, катись оно все к черту!!!
— Вы меня смущаете, — она неловко дернула плечом.
«А вы меня возбуждаете» — мысленно ответил он, вслух только улыбнувшись. Улыбка тоже, кажется, отразила все его не слишком приличные мысли, потому что щеки у Нины зарозовели.
— Коробку беру и выхожу, — больше себе, чем ей проговорил он и нагнулся к полу.
— А я следом, — кивнула Нина.
* * *
— А вот и доня приехала! — трубно возвестил свекор, распахивая мне навстречу объятья.
— Привет, Пап, — я с удовольствием поцеловала гладкую выбритую щеку, вкусно пахнувшую одеколоном. — С праздничком.
— Спасибо. Так, что это у тебя тут? Телевизор, никак? — он отобрал у меня коробку, и я вздохнула с облегчением — проклятущая люстра успела оттянуть мне все руки, пока я донесла ее от машины до ресторана.
— Нееет, — с хитрым лицом протянула я. — А где именинница?
— В зале, в зале, пошли, — заторопил меня папа. — Ух ты ж екарный бабай!
— Где? — испугалась я, оборачиваясь.
— Спина где? Где спина у платья, я спрашиваю?! — возмущался папа. — Не хватило ткани, что ли?
— Папа, нынче мода такая, — пояснила я, нервно поддергивая прозрачную газовую рубашку.
— Нда? Ты уверена? — с сомнением спросил он. — Ну, ладно тогда. Пошли дальше.
— Здравствуйте, Нона Станиславовна, — поздоровалась я, завидев свекровь. Та обернулась ко мне от какой-то дамы, и мягко улыбнулась.
— Здравствуй, Нина. Рада, что ты пришла.
— Я тоже рада, что пришла, — честно сказала я. — С днем рождения вас, Нона Станиславовна.
— Спасибо, девочка моя, спасибо. — Свекровь легко поцеловала меня в щеку. — Паша, что у тебя за коробка?
— Это подарок вам, Нона Станиславовна, — смутилась я. — Надеюсь, вам понравится.
— Что там, что там, что там, — свекор почти подпрыгивал от нетерпения, и мы, водрузив коробку на стол, принялись разворачивать. Наконец, пакет был развернут, упаковочная пленка содрана, а сама коробка распечатана.
— Бог ты мой, — тихо ахнула свекровь, а я испытала острое чувство удовольствия и удовлетворения. Угодила, угадала, не ошиблась. — Это же чешское стекло! Нина!
— Давайте ее приподнимем, — предложила я, пробираясь ближе. — Вот за это место можно смело держать. Пап, помоги.
