— Двое других офицеров сейчас беседуют с вашими друзьями. Грейс — это та блондинка в приемном или брюнетка?
Я не мог удержать улыбку. Грейс ждала меня?
— Грейс — та, у которой волосы черные, как смоль, и светло-серые глаза.
Полицейский покачал головой.
— Такую красивую девушку тот парень, скорее всего, попытался снять, а она ему отказала. Хорошо, что вы там оказались.
Спустя какое-то время зашел кто-то и наложил мне швы, улыбаясь, что ни один важный орган не был задет. Он хотел дать мне что-то от боли, но я отказался. Никогда не принимал ничего сильнее безрецептурных препаратов, я не мог быть уверенным, что тело Шейна не выработает еще одну зависимость. Кроме того, получить 21 шов словно порез бумагой по сравнению с тем, когда у тебя из тела вырывают крылья. Я даже не вздрогнул.
Я колебался, стоя на пороге приемной, и где-то с минуту наблюдал за Грейс, прежде чем меня заметили. Беспокойная складочка появилась у нее на лбу, она сидела, глядя себе под ноги, и кусала нижнюю губу. Ее расстроило произошедшее с ней сегодня? Хоть немного она за меня переживала?
Я тихо присел рядом с ней и облокотился локтем ей на плечо.
— Переживала за меня?
Она закатила свои соблазнительные глазки, но подарила мне ослепительную улыбку.
— Нет, Шейн. Я знала, что твое большое жирное эго сможет как-то убережет тебя от ножа.
Несколько мгновений она смотрела на меня в тишине, ее выражение лица рассказало мне все. Спасибо. Ты нужен мне. Я хочу тебя, но не могу. Не смогу. Но, Господи, хочу.
Это адски больно.
Мы разделили такси с Коннером и Леа; за всю поездку никто не произнес ни слова. Мы с Коннером попросили водителя высадить девушек перед их квартирой.
Когда водитель подъехал, Грейс с грустью посмотрела на меня.
— О, Шейн. Я забыла сказать, что Брианна просила меня передать тебе, чтобы ты позвонил. Мы заставили ее вызвать такси, прости. — Она взглянула на Коннера и Леа, — Мы думали, что это займет больше времени, и, если честно, меня раздражало смотреть на нее.
— Кто такая Брианна? — спросил я. О, это имя той блондиночки? Я даже не задумывался, куда она пропала.
Грейс, казалось, погрустнела еще больше и вышла из машины. Я смотрел, как она поднималась по ступенькам, и мысль, что мне не провести с ней остаток ночи, заставила ощутить себя лишь половинкой человека.
Такси отъехало, и я задумался, почему я испытываю такие сильные чувства к той, кого только недавно встретил. О ком почти ничего не знаю. Только ли потому, что она так похожа на мою утраченную любовь, что мне хотелось ею заполнить боль в сердце?
