Черт. А я думал, что это я слишком далеко зашел.
— Нет никаких потаенных причин, или неуверенности, в чем можно было бы покопаться. Просто ничего другого мне не нужно. Вообще. Просто нет необходимости. Любая девчонка, с которой я сплю, знает мои намерения. Они просто хотят трахнуться с солистом «Безумного мира», поэтому я даю им то, чего они желают, и получаю то, что я хочу от них. Большего и не нужно. Никто из них большего и не достоин. — Разговор окончен. Она должна была узнать, что те цыпочки для таких, как я, ничего не значат. — А ты чем занималась? Где ты жила все это время?
Она вздрогнула, словно вопрос причинил ей боль.
— На данный момент я безработная. Последние несколько месяцев я жила с братом в хосписе, так что моя работа заключалась в том, чтобы обеспечить его удобствами.
Ничего себе. Сколько женщин в двадцать лет посвятят жизнь заботе о больном брате? Никогда не встречал другого такого сострадательного человека. Разговор пошел не в ту степь. Мне хотелось узнать о ней что-то такое, чтобы ПЕРЕСТАТЬ желать ее, а не информацию, от которой в нее можно влюбиться.
— Это тяжело. А ваши родители? Вся ваша семья переехала туда, чтобы быть с ним? — спросил я. Может, ее заставили?
— Нет. Мои родители умерли. Оставались только мы с Джейком. А ты? Какая твоя семья? Откуда ты, чем занимаешься?
Проклятье. Она красива и снаружи, и изнутри. Я ненавидел себя за такое сильное желание к ней. Ненавидел, что хотел стать еще большим человеком. Что желал, чтобы она была Селой.
— Обычная семья. Все они живут во Флориде. Нас не назовешь неблагополучными. Мои родители все еще женаты, ни у кого нет проблем с зависимостью, и никто никогда не бил меня. И работа солиста в «Безумном мире» покрывает все мои счета, — усмехнулся я. Слова прозвучали резче, чем хотелось, но я едва сдерживал внутри ярость на самого себя. Мне хотелось прекратить этот ад. Я не хотел, чтобы этим прекрасным созданием ангелы дразнили меня. Это за гранью жестокости и зла — манить, соблазнять меня таким образом, наказывая за то, что так много лет назад влюбился.
Грубый тон ее голоса вырвал меня из пучины собственной ярости.
— Хм. Звучит мило. Несмотря на то, что ты стоишь здесь и ведешь такой трудный для тебя невинный разговор с представителем противоположного пола, зная, что ни при каких обстоятельствах я не буду с тобой спать. Нет, Шейн, ты не неблагополучный в любой форме. — Она унеслась с кухни, словно ее зад охватил огонь.
