Юная женщина застонала, облизывая губы, в карих блестящих глазах ее запрыгали солнечно-золотистые искорки-чертики… Настя приняла мужа с такой страстью, какой почему-то давно уже не испытывала в избе, может быть, потому, что там все же было темновато, а вот здесь, на поляне… здесь как-то все было по-новому: синее бездонное небо над головой, пьянящий запах смолы, теплый, ласкающий разгоряченные тела ветер.
Дева почему-то совсем не стеснялась своей наготы, ну, может быть, чуть-чуть, самую капельку, хотя полагалось бы стесняться – так, строго подняв указательный палец, говаривал в недавно выстроенной – точнее, восстановленной из отбуксированных лодками от старого острога бревен – церкви священник, отец Амвросий. Церковь посвятили Святой Троице, так и новый острог назывался – Святой Троицы или просто – Троицкий. А отец Амвросий…
– Ой!!!
Оттягивая высший момент наслаждения, девушка старательно думала о чем-то постороннем: о священнике, об остроге, церкви… Помогало это мало – приятный жар, быстро распространяясь по всему телу, взорвался в лоне, да так, что Настена, застонав, изогнулась дугою, едва не расцарапав спину своего атамана.
А тот, испытав наслаждение, не переставал ласкать любимую женушку, только ласки стали куда более нежными, томными, словно бы терпкая волна страсти, накрыв супругов с головою, схлынула, уступив место штилю… чтоб вновь вернуться, ударив с новою силой! Так, чуть погодя, и случилось, только на этот раз этой волной была Настя. Именно она, едва переведя дух, накинулась на мужа с новою силой: обхватывая, сжимая бедрами, уселась сверху, ощущая спиной и талией крепкие ласковые руки, наклонилась, целуя Ивана в губы, сама заходясь в страсти, провела твердыми сосками по его груди, чувствуя, как пробежались по спине нежные пальцы мужа, а по всему телу заходили мурашки…
– Ой!!!
Мужские ладони сжали гибкий стан, бедра, и лоно вновь наполнилось жаром. Отпрянув, Настя застыла, продлевая пряный накал страсти, и, не выдержав, задергалась, застонала, закрыла глаза, отдаваясь томной любовной неге, лучше и слаще которой, наверное, не было ничего в этой жизни.
Бедный отец Амвросий…
– Ах…
Дергаясь и изгибаясь, словно быстроногая лань, девушка вновь прижалась к груди мужа… затем открыла глаза… и снова закрыла, ощущая, как волна удовольствия вновь накрывает ее… и супруга.
Они так и пропустили вернувшийся с дальнего похода струг – не заметили, проглядели, да ведь не до того и было, какой там струг, когда тут…
