Вскоре слева и справа проступили скалистые нагромождения, прорезавшие острыми зубьями заснеженные горные склоны, их вершины терялись где‑то высоко в мятущихся вихрях. Пещера обнаружилась внезапно. Только что перед прищуренными глазами крутилась снежная взвесь, и вдруг открылся ведущий в скальную толщу темный зев. Стоило шагнуть внутрь, и бивший в уши вой ветра как отрезало, а мороз наконец перестал драть лицо и глотку.
Пещера оказалась не такой уж и темной — в минуте пути от входа ровно горел костер, возле которого на корточках сидел еще один тип, помешивая ложкой в подвешенном над огнем булькающем котелке. Такой же коротышка, как и мой проводник. От варева тянуло мясным бульоном и еще каким‑то незнакомым, но довольно приятным травяным запахом. Прямо аж в животе заурчало. Последний раз я ел… угу, в данже, перед тем, как завалить босса.
Звук шагов поначалу заставил «повара» поднять голову и схватиться за короткий меч, ножны которого свисали с пояса. Но узнав проводника, он одарил меня быстрым изучающим взглядом, отпустил рукоять меча и вернулся к ложке. Обнаружился и третий постоялец — он дремал, сидя на плоском каменном ложе у стены недалеко от прохода, ведущего дальше вглубь горы.
Проводник наконец скинул капюшон, встряхнул лохматой каштановой шевелюрой с беспорядочно торчащими во все стороны кудряшками, затем обернулся, и в больших карих глазах отразились отблески костра. Улыбнулся во всю ширину круглолицей мордашки, приоткрыв крупные желтоватые зубы. И беспечно — гостеприимным жестом пригласил меня погреться у костра. Затем скоренько стащил башмаки, шлепнул их на камень возле огня, на котором уже сушились две пары похожей как близнецы обуви — растоптанное и размякшее нечто из грубой кожи, явно сотворенное вручную не слишком хорошим мастером, и присел сам, вытянув к огню непропорционально широкие, не по росту, стопы в темных вязанных носках. Носках? Черт… Присмотревшись, я понял, что ошибся — стопы этих созданий покрывала густая плотная шерсть «собственного изготовления».
Что ж, после кентавра удивляться уже не стоит.
Между проводником и поваром тут же завязался оживленный разговор, из которого я не понимал ни слова. Настороженно поглядывая на обитателей пещеры, я скинул котомку и пристроился на гладком валуне, которых вокруг кострища в довольно просторной пещерке было разбросано во множестве. Определенно для таких гостей как я. Осматривая пещерку, задержался взглядом на стоявшей у стены парочке потрепанных кожаных мешков, набитых комковатым черным содержимым. Любопытно. Недаром раскаленные угли в кострище показались слишком крупными, а синевато — желтое пламя ровным, как от газовой горелки. Пещера отапливалась каменным углем. Взгляд вернулся к котелку. Надеюсь, в нем булькают не куски незадачливого посетителя. К счастью, не припомню, чтобы полурослики слыли каннибалами. Потому что мои новые знакомцы, скорее всего, были именно полуросликами. Хоббитами. По крайней мере, поразительно на них похожи.
