Генри. Мой друг последние восемь с половиной недель. И не только во сне, но еще и в реальной жизни. (Правда, мне кажется, что во сне мы провели вместе намного больше времени, чем наяву.) Он стоял, прислонившись спиной к стене и скрестив на груди руки, и улыбался. Это была особая Генри-улыбка, которая предназначалась только мне и от которой я чувствовала себя самой счастливой девочкой в мире. Обычно я улыбалась в ответ (надеюсь, такой же специальной Лив-улыбкой) и обнимала его, но сейчас на это не было времени.
– Ночная тренировка? – спросил он, когда я остановилась и начала колотить кулаками в дверь вместо того, чтобы поцеловать его. – Или ты от чего-то убегаешь?
– Я скажу тебе внутри, – выдохнула я, не переставая стучать.
Щелка почтового ящика на двери открылась, и кто-то просунул в нее – чересчур медленно – сначала листок бумаги, а вслед за ним ручку.
– Пожалуйста, напишите сегодняшний пароль, сложите листок и верните его обратно, – дружелюбно промурлыкал за дверью мистер Ву.
Я тихо выругалась. Моя система защиты – просто супер, если имеешь дело с непрошеными гостями, но не особенно хороша, если тебе просто нужно быстро попасть в безопасное место.
– Во сне существуют более эффективные методы, чем бегство, Лив. – Генри внимательно огляделся вокруг и стал рядом со мной. – Ты можешь улететь или превратиться во что-нибудь очень быстрое. Например, в гепарда. Или в ракету...
– Не всем так легко превращаться, как тебе, и уж тем более в дурацкую ракету! – отрезала я.
Дверная ручка в моей руке немного дрожала, но присутствие Генри очень успокаивало. Нет, шороха я больше не слышала. Тем не менее была уверена, что мы не одни. Разве не стало темнее? И холоднее?
– Не так давно ты была милой маленькой кошечкой, – припомнил Генри, который ничего этого не заметил.
Да, была. Но мне бы хотелось, во-первых, быть вовсе не милой маленькой кошечкой, а большим опасным ягуаром, а во-вторых – чтобы никто меня не преследовал, а мы с Генри исследовали принципы превращений просто удовольствия ради. Для меня оставалось загадкой, как можно сконцентрироваться и быстро превратиться во что-нибудь, если тебе угрожают чем-то страшным и невидимым, а твои поджилки трясутся от страха. Вероятно, Генри так нравились эти превращательские мелочи, потому что он никогда ничего не боялся. Даже сейчас он просто беззаботно улыбался.
Стиснув зубы, я наконец нацарапала на клочке бумаги «Комнатные тапочки с помпонами», свернула его треугольником и протолкнула в щель почтового ящика.
