— Я правого, ты левого, сказал он залёгшему рядом Сенявину. Третий если побежит, стреляй по ногам. Готов?
— Готов, ответил пулемётчик, беря левого бандита на мушку.
— Тогда, Огонь! — скомандовал комбат, нажимая на спуск автомата. Две короткие очереди прозвучали одновременно. Два тела отброшенные пулями, улеглись на землю. — Поднять руки и не двигаться! — прокричал комбат, поднимаясь в полный рост. — Обойти справа и слева, если потянется за оружием, стрелять на поражение! — приказал он бойцам. Танкисты шустро ломанулись вниз. Овраг был метра четыре глубиной, но склоны не обрывисты. Когда бойцы достигли дна оврага, комбат опять скомандовал бандеровцу: — Эй, ты, плавно лечь на землю, руки не опускать! Тот лёг. — Обыщите его ребята и свяжите ремнями, — распорядился он, продолжая держать бандита на прицеле. — Внимательно, у него может быть нож! Сенявин поставил пулемёт, сорвал с пояса убитого пояс и танкисты дружно завернули руки пленнику назад и связали локти. Затем обстоятельно связали кисти рук и ноги в щиколотках и коленях.
Глеб, наблюдая за атакой на банду, своим подопечным был доволен. Боря действовал правильно. Командовал чётко. Подсказывать не пришлось. Да и бойцы нормально отработали. Пленного выбрали самого мелкого, что с точки зрения разведчика большой плюс — легче тащить. Хотя Борис мог исходить и из другого принципа — выбить в первую очередь самых здоровых, представляющих наибольшую опасность. Он метнулся к хате. Мужик что-то доставал из тайника, отодвинув половицу. Половицу он поставил на место, расстелив обратно яркий гуцульский половичок, закрывавший тайник. То что он достал, оказалось двумя гранатами.
"Видел, что мужики побежали к кустам, решил, что хату окружили, и уйти не удастся. Будет прорываться, — понял Глеб, наблюдая, как бандеровец загнал патроны в стволы двух пистолетов и засунул их сзади за пояс. — А может и стреляет с двух рук. Немцы такое практиковали".
Мужик, не суетясь, остановился у дверей и стал ждать. Вот это Глебу не понравилось совсем. У бандеровца оказалось неплохая выучка. Нападение произойдёт, как кто-то подойдёт к двери. По своему красноармейцы стрелять поостерегутся и у него будет секунда, другая чтобы забежать за угол дома. Дальше по кустам вдоль оврага или в овраг, и появится надежда скрыться. Обязательно будут потери.
Больше Глеб не раздумывал. Он подлетел к танку.
— Михайлович, ты меня слышишь?
— Слышу, ангел-хранитель, — ответил танкист, даже не удивившись.
