Он был скотник и, по его словам, жил в усадьбе еще при покойной владелице, бабушке Бориса Николаевича.
Побродив по двору и рассматривая все, что попадалось нам перед глазами, мы подошли, наконец, к небольшой двери, окованной железом и запертой большим висячим замком.
— Это тоже амбар? — спросил Холмс.
Лицо старика приняло таинственное выражение.
— Не сарай это, батюшка. Правда, при покойной барыне здесь хранились, бывало, масляная краска для крыш, олифа и другие материалы, а как приехал этот барин, так в нем завелось что-то чудное.
— Чудное, говоришь? — спросил Холмс. — Что же там могло завестись?
— Как тебе сказать, батюшка, сам я не знаю этого, да и никто не знает.
Старик понизил голос до шепота.
— С той самой поры, как новый хозяин приехал сюда, никто из нас не входил в этот сарай. Видел, как он сам втащил в него большущий ящик, а что было в этом ящике, никто не знает. Сам-то он каждый день ходит туда раза два, а чтобы кто из нас вошел туда, ни-ни.
— Ишь ты, — произнес Шерлок Холмс.
— Да, батюшка. Стонет оно, — таинственно прошептал старик.
— Что стонет? — удивленно спросил Холмс.
— А то, что в ящике сидит. Бают люди, будто человек без разума в нем запрятан. Из бесноватых, значит. Может, сродственник какой его.
— Да с чего это взяли? — перебил Холмс.
— А с того, что кое-когда по ночам слышно, как там кто-то не то хрюкает, не то рычит, и на человеческий голос непохоже и на звериный тоже.
— Может, это с перепугу кому показалось?
— Какое с перепугу, небось и я слышу, — обиженно возразил старик.
Подойдя к двери, Холмс взглянул на замок.
— Да, — произнес он задумчиво. — Замок не из простых. Ключ к этому замку подобрать очень трудно и, во всяком случае, если бы я вздумал отпереть его, мне пришлось бы повозиться с ним долго, — и вдруг, быстро обернувшись, он посмотрел на барский дом.
Не знаю, почему я машинально последовал его примеру, и в тот же момент заметил фигуру Бориса Николаевича, который, когда мы обернулись, быстро отскочил от окна.
Не знаю, показалось ли мне это или было так на самом деле, но вид у племянника покойного был на этот раз особенно странный.
Мне показалось, будто глаза его как-то неестественно зло глядели на нас.
Но все это было делом одного мгновения.
Спокойно отвернувшись, Холмс оставил в покое таинственный сарай, и мы побрели дальше, расспрашивая старика самым подробным образом о малейшей мелочи.
Наша прогулка продолжалась не более часу.
Находившись вдоволь по двору, мы снова зашли в дом и, на этот раз никого не встретив, прошли в свою комнату.
