Пробудившись в очередной раз, совершенно измученная и разбитая, поняла, что уже ни то чтобы утро… за окном ярко светили солнца, а настенные часы у камина показывали полдень. И да… надежды на то, что все минувшие события всего лишь кошмарный затянувшийся сон, тоже развеялись.
Кое как выбралась из кровати, нашла вход в так же отделанную зеркалами ванную комнату. Быстро ополоснулась. Здесь к моей радости имелся привычный душ с гибким шлангом! Оделась в то же, что было на мне и вчера, нежно–розовое платье, и в надежде найти где‑нибудь еду для моего вечно голодного в последнее время желудка, пошла осваивать территорию.
— С добрым утром, милая, — пропел где‑то рядом явно принадлежащий свекрови голосок.
— Здравствуйте, — моё приветствие прозвучало недобро.
И хотя я понимала, что злиться на эту в принципе милую женщину не за что, всё равно ощущала раздражение в её присутствии. Вот кто, спрашивается, просил её хватать меня на руки? Ведь ничего бы тогда не случилось… но сделанного, увы, не воротишь.
— Вид у тебя утомлённый, — обратила внимание она, а я чуть не съязвила, что это разве что слепой не заметит. — Как спалось?
От одного воспоминания о своих снах бурно заливаюсь краской, и оказываюсь превратно понята:
— Элиф к тебе приходил?
Всё ещё погружённая в собственные мысли, точнее борясь с накатившей из‑за воспоминаний совершенно неуместной волной плотского желания, автоматически киваю, и тут же слышу восторженное:
— Молодец мой мальчик! Я в нём нисколечко не сомневалась! Да ты, наверное, проголодалась после бурной ночи.
— Ещё как! — честно смотрю ей в глаза и разубеждать ни в чём не собираюсь.
А та едва не мурлыча увлекает меня за собой, и вскоре я оказываюсь всё в том же зале. Вокруг суета, и стол заполняется множеством самых разнообразных блюд. Стараясь сдержаться и не наброситься на еду, как поступала в последние разы, накладываю себе того–сего и чинно начинаю есть.
— Не издевайся над собой, милая, — с улыбкой произносит сидящая напротив «маман». — Я видела твою истинную ипостась. Она совсем кроха, а значит, твой организм просто обязан требовать усиленного питания. И то напряжение, с которым ты здесь сидишь, лишь подтверждает мою правоту. Ешь как, что и сколько хочешь. Здесь никто тебя не осудит. Мы все когда‑то, — она в задумчивости закатила глаза, — неважно как давно… но мы все через это прошли.
Просить дважды я не заставила. Дело в том, что я действительно уже начинала беситься от необходимости себя сдерживать, и вот–вот начала бы откровенно рычать. А так… с великого хозяйского дозволения схватила прямо руками какой‑то немалых размеров кусок и, впившись в него зубами… заурчала.
